26. В морозных областях, когда выпадает снег и устанавливаются холода, овцы не имеют желчи (они оказываются в таком состоянии когда не имеют возможности получить свежий корм), но с наступлением весны они выходят на пастбища и наполняются желчью. И это, мол, постоянное явление, особенно для овец Скифии.
27. Агатархид утверждает, что в Ливии есть один народ, которых называют псиллы. Образ их жизни ничуть не отличается от такового людей других наций, за исключением того, что их тела имеют необычайное и удивительное качество: они единственные кто не страдает от укусов многочисленных существ. Во всяком случае они не чувствуют укусы змей и уколы пауков, которые гибельны для других, и даже жала скорпионов, и всякий раз, когда одно из этих существ приближается и касается псилла и вдыхает его запах, оно, словно отведав дурмана, который приводит к сонливой бесчувственности, сразу же становится вялым и расслабленным до тех пор пока человек не пройдёт мимо. И их способ проверки детей, законные ли они или ублюдки, путём помещения их среди рептилий, как ремесленник проверяет золото огнём, я уже описал ранее[728].
28. Каллий в десятой книге Истории Агафокла Сиракузского говорит, что рогатая гадюка наносит ужасный укус, поскольку он убивает и безмолвных животных и людей, если только ливийца, принадлежащего к роду псиллов, не окажется рядом. Во всяком случае, псилл или является в ответ на призыв или присутствует случайно, и видит жертву пока ещё только испытывающую лёгкую боль, то он просто плюют на рану, снимает боль и изгоняет яд своею слюной! Если однако он находит человека в горячке и невыносимых страданиях, он набирает в рот воды, и эту же самую воду, которой он ополоснул рот, он выливает в чашу и даёт больному выпить. Но если яд слишком силён даже для этого лекарства, псил ложится нагим рядом с больным человеком и применяет к нему потиранием врождённую силу своей кожи, избавляя человека от яда. И Никандр из Колофона должно быть был верным свидетелем этого, когда сказал [fr. 32]:
«Я слышал, что народ псиллов в Ливии вовсе не страдает от гнойных ран, нанесённых существами взращёнными Сиртисом, матерью песков, а кроме того умелы в оказании помощи другим, когда их постигнет удар; работа не простая, но начиная с конечностей, кожей касаясь кожи…» — и так далее.
29. Эмпедокл, естествоиспытатель, который конечно же говорил о характеристиках животных, сказал, что есть некоторые существа составной природы, различны насколько могут быть различны две сочетаемые формы, но соединённые в одном теле. Вот его слова[729]:
«Многие существа родятся с двумя лицами и двумя грудями: некоторые рожают коров с передней частью человека; другие наоборот берут начало от человека, но голова коровья; третья опять-таки смешивают конечности человека с таковыми женщин, будучи наделены частями скрытыми в тени.»[730]
30. Каллисфен из Олинфа утверждал, что в Ликии коз стригут как в других местах овец, ибо они обладают замечательно плотной, превосходной шерстью, так что можно сказать, что их волосы свисают кудрями или локонами. Кроме того, те кто делает такелаж для кораблей, применяет её для витья верёвок.
31. Ктесий в своём рассказе об Индии утверждает, что народ называемый кинамолги[731] (доящие сук) держат большое количество охотничьих собак таких же больших, как гирканские, и, в частности, они ревностные собаководы. Книдский писатель приводит следующие причины. От летнего солнцестояния до середины зимы прикочевывают стада рогатых; подобно рою пчёл или потревоженному осиному гнезду эти стада не поддаются счёту. Они дикие и враждебные, и выказывают свою ярость рогами в ужасающей манере. Будучи не состоянии препятствовать им никаким другим способом, кинамолги спускают на них своих гончих, которых они разводят для этой цели, и собаки одолевают и уничтожают их без всякого труда. Вслед за тем люди выбирают такие куски мяса, которые они сочтут подходящими для еды; остатки они отдают собакам и на самом деле рады выделить их долю, как приношение за благодеяние. В течение времени года, когда эти стада не бродят, собаки помогают кинамолгам преследовать других животных. Сук они доят; отсюда их название, ибо они пьют собачье молоко, так же как мы пьём овечье или козье.