38. Воробьи, осознавая, что их слабость связана с малым размером тела, стоят свои гнёзда на тех ветвях, которые достаточно крепки, чтобы держать их, и так обычно спасаются от козней птицеловов, которые не могут взобраться на ветку: они слишком тонки, чтобы выдержать их.
39. Лисы не знают предела озорства и коварства. Когда они видят процветающее осиное гнездо, они поворачиваются задом к нему и избегают дыры так, чтобы защитить себя от укусов. Но свой хвост, очень густой и длинный, они опускают в отверстие и будоражат ос. И те цепляются за густую шерсть. А когда они запутаются в ней, лисы бьют хвостом о дерево, забор, или каменную стену, и убивают ос ударами. Затем лиса возвращается на прежнее место, собирает оставшихся ос, и убивает их так же как и первую партию. И когда они будут знать, что их уже никто не побеспокоит и не укусит, тогда они просовывают голову и поедают соты без всяких помех и осторожности.
40. Собачий череп не имеет шва. Бег, говорят, делает собак более похотливыми. К старости собачьи зубы тупеют и чернеют. У них настолько хороший нюх, что собака никогда не притронется к жареной собачатине, будь она приправлена утончёнными и богатыми соусами. Есть три болезни, которые выпадают на долю собак, но не более: собачья ангина, бешенство, и подагра, тогда как человек имеет их бесчисленное множество. Всякий, кого укусит бешеная собака, умирает. Если собака однажды заболеет подагрой, то вряд ли когда-либо вы увидите её выздоровевшей. Срок собачьей жизни четырнадцать лет; так Аргус, пёс Одиссея, и история о нем [Od. 17. 291] выглядит игривой сказкой Гомера.
41. Следующие виды птиц принадлежат к самым маленьким в Индии. Они строят свои гнёзда высоко в горах среди, что называется, «неприступных» скал. Эти крошечные птички размером с яйцо куропатки, и как вы знаете, оранжевого цвета. Инды обычно на своём языке эту птицу называют dikairon[122], а греки, как я выяснил, dikaion. Если кто возьмёт её какашку[123] размером с просовое зёрнышко, и растворит в питьё, то он умрёт к вечеру. Но смерть его будет очень приятным и безболезненным сном, и поэтому поэты описывают его как «расслабляющий конечности» и «нежный». Ибо такая смерть свободна от страданий, и по этой причине приветствуется теми, кто желает её. Инды, соответственно, делают все возможное, чтобы заполучить это, ибо они на самом деле считают его «Гореусладным, миротворящим, сердцу забвенье Бедствий дающим» [Hom. Od. 4. 221]. И царь индов включает это в дорогие дары, посылаемые царю персов, который принимает это и ценит превыше остального, дабы противодействовать и исправлять зло, коль возникнет необходимость. Нет ни одной души в Персии кроме царя и его матери, кто владел бы этим средством. Давайте сравним индийское и египетское снадобья[124], и посмотрим, какому из них отдать предпочтение. С одной стороны египетское снадобье отгоняет и подавляет скорбь на один день, в то время как индийское заставляет людей забыть о своих бедах навсегда. Первое было даровано женщиной, последнее птицей или же Природой, чьё таинство высвобождает людей от поистине невыносимых пут посредством вышеупомянутого действия. И индам повезло в обладании этим, так как они могут освободиться из тюрьмы этого мира когда пожелают.
42. Птица, называемая «франколин» (Аристофан упоминает её в своей комедии «Птицы») провозглашает и поёт своё имя так громко, как это возможно. Говорят, что цесарки, так их называют, делают то же самое и свидетельствуют о своём родстве с Мелеагром, сыном Энея, самыми звонкими мелодиями. Легенда гласит, что все женщины, которые состояли в родстве с сыном Энея, заливались безутешными слезами нестерпимого горя, и оплакивали его, не находя средства от своего горя. Так что боги из жалости позволили им изменить свой облик на птиц; и видимость и семя их древнего горя запали в них так, что по сей день заводят песнь о Мелеагре и даже поют о том, что они его родичи.
Итак, те кто почитает богов, никогда не наложит рук на этих птиц ради еды. И причина этого известна обитателям острова Лерос[125] и может извлечена из других источников.
43. Вот ещё факты, которые я узнал о муравьях. Настолько неутомимы, настолько готовы работать, без всякого оправдания, без подлых предлогов к освобождению, без предъявления причин, которые являются прикрытием лени, что даже ночью при свете полной луны они не бездельничают и не празднуют, но упорствуют в своих занятиях.
122
«Птица» эта — жук-навозник, Scarabaeus Sacer… «навоз», вероятно, … смолистый препарат индийской конопли. (Томпсон, Gh.. птицы, SV).
123
Прошу прощения за вольность, у Элиана это выражено примерно как «выделяюшаяся субстанция», хотя и этот перевод не вполне точен и больше запутывает читателя, чем проясняет смысл. Поэтому без околичностей.
124
В Hom.
125
Лерос у берегов Карии, содержал святыню Артемиды Парфенос, где согласно легенде произошло перевоплощение женщин.