11. Олениха рожает телят на обочине дороги, и, по-видимому, делает это из мудрой предосторожности, потому что она боится диких зверей и их козней, но не испытывает страха к человеческим существам: она уверена, что может убежать от последних. Но когда она разжиреет, то больше не будет рожать на обочине, ибо знает, что слишком неповоротлива, чтобы бежать, и тогда она приносит детёнышей в лощинах, зарослях и оврагах.
12. Сухопутная черепаха, поев майорана, обращается с гадюкой с презрением. Но если майорана мало, она вооружает себя против врагов, поглощая руту. Если однако она не нашла ни того, ни другого, она погибает.
13. Олень (так мне рассказывали) довольствуется тем, что есть перед ним и не хочет большего, и он более скромен в своих аппетитах, чем человек. Например, в окрестностях Геллеспонта есть холм, где пасутся олени у которых одно ухо раздвоено, и они не покидают пределы этого холма, не хотят иной пищи, не желают других лугов из желания большего количества травы; то что есть под рукой, им хватает круглый год. Что ты, человек, скажешь на это, ты который
не удовлетворишься пока не помрёшь?
14. Гиена, согласно Аристотелю[208], имеет в своей левой лапе силу насылать сон, и может ею, всего лишь коснувшись, вызвать оцепенение. Например, она часто наведывается в конюшни, и найдя какое-звездочет существо спящим, она подкрадывается и ставит то, что можно назвать снотворной лапой, на нос существа, и оно задыхается и смиряется. Между тем гиена роет землю под головой на такую глубину, что бы просунуть свободно голову в отверстие, оставляя горло открытым и беззащитным. В след за тем она наваливается на животное, душит его и утаскивает в своё логово. А на собак она нападает так. В полнолуние гиена становится спиной к лучам и отбрасывает тень на собак и сразу вынуждает их к молчанию, и завораживает их, как делают ведьмы, и затем наводит на них косноязычие, и вследствие чего поступает с ними по своему усмотрению.
15. Рассказ о любви дельфина к красивому мальчику из Ясса[209] известен уже давно, и я решил не оставлять его без внимания; собственно, вот сам рассказ.
Гимнасий в Яссе стоит у самого моря, и после бега и борьбы юноши, согласно древнему обычаю, спускались и мылись в нем. И вот пока они плавали там, дельфин страстно влюбился в мальчика замечательной красоты. Поначалу, когда он приближался, это пугало мальчика и заставляло паниковать; позже однако, посредством постоянных встреч, он даже вызвал у мальчика горячую дружбу и добрые чувства по отношению к себе. Например, они стали соревноваться друг с другом; иногда они состязались, плавая бок о бок, иногда мальчик сидел верхом, как всадник на лошади, гордо проносясь на спине своего любовника. И народу Ясса и чужеземцам этот случай казался чудесным. Ибо дельфин уходил далеко в открытое море со своим возлюбленным на спине, чтобы доставить удовольствие своему наезднику; затем он разворачивался и доставлял его к берегу, и здесь они расставались: дельфин возвращался в море, а мальчик домой. Дельфин всегда появлялся в тот час, когда гимнасий закрывался, и мальчик был рад найти своего ожидающего его друга и играть вместе. Помимо того, его природная красота заставляла всех восхищаться им, а именно, не только люди, но и бессловесные животные считали мальчика непревзойдённо миловидным.
Однако некоторое время спустя их взаимная привязанность была разрушена Энви[210]. Получилось так, что мальчик тренировался слишком энергично, и утомлённый сильно налёг животом на спину дельфина, и тот нечаянно как пикой проколол спинным плавником живот прекрасного мальчика. Как результат, некоторые вены порвались; потекла кровь, и мальчик умер. Дельфин догадался об этом по весу — ибо мальчик давил тяжелее чем обычно, поскольку не мог облегчить себя дыханием — и увидев поверхность воды розовой от крови, он понял, что произошло и не смог пережить утрату любимого. И вот, собрав все силы, он через волны устремил свой путь к берегу и выбросил себя на сушу, таким способом доставив мёртвое тело. Так они и лежали рядом, уже мёртвый мальчик, и дельфин на последнем издыхании. (Но Лай[211], мой добрый Еврипид, не поступил так в случае Хрисиппа, хотя ты сам и общая молва говорит мне, что он был первым среди греков, освятившим любовь к мальчикам. И народ Ясса в воздаяние пылкой дружбы этой пары, воздвиг общую могилу для прекрасного юноши и влюблённого дельфина, а сверху поставил памятник. Это был статный юноша верхом на дельфине. И жители чеканили монеты из серебра и бронзы и выбивали на них изображения, показывающие судьбу пары, и почитали их память путём поклонения деяниям бога[212], столь всесильного.