Много, много слез будет пролито по Русской земле — и в богатых теремах, и в бедных избах… И даже одно упоминание о Липице долго будет отзываться болью во всех русских сердцах.
Память бесстрастна. Не лукавя, донесет она и до нас горечь того кровавого утра: «Не десять человек убито, не сто, но всех побито 9233 человека; крики, вытье раненых слышны были в Юрьеве и около Юрьева, не было кому погребать, многие перетонули во время бегства в реке; иные раненые, зашедши в пустое место, умерли без помощи; живые побежали одни к Владимиру, другие к Переяславлю, некоторые в Юрьев…»
Еще много веков спустя будет натыкаться у Липиц соха земледельца то на заржавленный меч, то на шлем, то на секиру…
Но в тот день ликовали победители. Бояре поздравляли Константина и Мстислава, Константин и Мстислав одаривали бояр.
Перепуганный насмерть Юрий, загнав трех коней, на четвертом прискакал во Владимир в одной сорочке. Ярослав затворился в Переяславле.
Не Всеволодова воля предрешала будущее Руси. Юрий был вынужден сдаться. Константин отдал ему на кормление Городец на Волге, захудалую окраинную крепость, куда тот и отбыл на лодиях с женой и всем своим двором. Говорят, перед отплытием князь зашел в Успенский собор, поклонился праху отца своего и со слезами в глазах сказал: «Суди, бог, брату моему Ярославу, что довел меня до этого».
Ярослав же все еще надеялся отсидеться в Переяславле. Озлобившись пуще прежнего, он покидал в пору бы всех бывших в городе новгородских купцов, многие из которых скончались. Но, когда приблизилось Константиново войско, он понял, что за стенами ему не укрыться, выехал навстречу брату, ударил ему челом и униженно просил: «Господин! Я в твоей воле: не выдавай меня тестю моему Мстиславу и Владимиру Рюриковичу, а сам накорми меня хлебом».
Никто в ту пору не мог и предположить, а сам Ярослав всех менее, что именно его племени суждена будет великая честь собирания Руси, что его сын Александр прославит имя свое в битвах со шведами и немецкими рыцарями, а род Константина захиреет и затеряется в безвестности.
Прошли годы. После смерти старшего брата опальный Юрий все-таки вернулся во Владимир и сел на отцовский стол. Жизнь, казалось, вошла в привычное русло — ожили клязьминские берега, потянулись с разных концов света купцы с диковинными товарами, нарядились в деревянное кружево новые терема…
Но не сгинуло в вечности, набухло, набралось коварной силы брошенное в землю у Липиц семя междоусобной вражды.
Из летописи:
«В лето 1223 по грехам нашим пришли народы незнаемые при Мстиславе князе Романовиче 4 в десятое лето княжения его в Киеве.
Пришла неслыханная рать, безбожные моавитяне 5, называемые татары, их же никто ясно не знает, кто они и откуда пришли, и каков язык их, и какого племени они, и что за вера их…»
Словарь старинных и малоупотребительных выражений
аксамит — бархат
бодни — шпоры
братчина — товарищество, общество
бретьяницы — кладовые
булгары — тюркоязычные племена, жившие по средней Волге
Варяжское море — Балтийское
василевс — император (греч.)
вежа — здесь: крепостная башня
вира — выкуп, штраф
выжловка — гончая собака; отсюда: выжлятник — псарь
Гори — местонахождение княжеской резиденции в Киеве
городники — строители городских укреплений
городницы — укрепления; срубы, заполненные землей
гридень — член княжеской дружины; дружинник
детинец — внутреннее укрепление города, кремль
детские — младшие дружинники
Дышучее море — Северный Ледовитый океан
ендова — широкий сосуд с носиком
4
Мстислав Романович был посажен на киевский стол своим двоюродным братом Мстиславом Удалым в 1214 г.