Один из его трубчатых языков появлялся и исчезал, пробуя влажный воздух.
— Хныкающий щенок, — наконец-то произнес он, катая во рту слабый привкус разлитой крови Рафена, — Судя по его вкусу, чуть старше ста лет.
Он посмотрел на Танкреда.
— Возможно, я должен быть оскорблен, что эти полукровки сочли детей пригодными чтоб послать шпионить за нами.
Мучитель оглянулся на перекрученную и разбитую плоть, творение рук своих.
— Горстка скаутов едва стоят усилий, ваше великолепие.
Краем глаза Танкред видел, как Искаван кивнул соглашаясь и подавил улыбку. Несущий Слово поднялся на свою должность второго после Темного Апостола за счет хитрости и откровенной жестокости, но многое из его мастерства брало начало из его способности предсказать настроение Искавана и высказать точно то, что хотел услышать его командир. За четыре с половиной века службы, Танкред только три раза вызывал неудовольствие хозяина и самым ощутимым последствием была отметина, которая осталась когда Искаван своими кинжальными зубами откусил его органическую руку. Мучитель получил свои щупальца, чтоб заменить утраченную гибкость.
— Пусть голодные преследуют их до их вшивой конуры, — сказал Искаван скорее Танкреду, чем оставшимся в лагере Несущим Слово, — Мы скоро присоединимся к ним.
Темный Апостол обрушил полную силу своего мрачного взгляда на мучителя и небрежно потеребил острый рог на подбородке.
— Меня не должны прерывать, пока я не закончу свое причастие.
Танкред расценил эту реплику как сигнал продолжать и кивнул паре полумеханических илотов. Каждый из этих бывших людей взялся за концы стойки на которой лежала жертва Танкреда. Гомункулы на отрыгивающих газ поршнях вместо ног выдвинулись в центр лагеря, их руки, вместо плоти и костей были заменены железными лонжеронами, оканчивающиеся ржавыми блоками с веревками. Их ноша слабо стонала, но все еще цеплялась за остатки жизни благодаря виртуозному таланту мастерства Танкреда. Несущий Слово наклонился к голове умирающего раба и зашептал.
— Откажись, — прохрипел он, — откажись от своей любви.
— Да, — с полным ртом крови умудрился пробулькать илот, — я отдаю мое сердце и плоть и душу тебе, величайший.
Его рот, кажется, растянулся в неровной ухмылке, блаженный, стеклянный взгляд уперся в тяжелые, унылые облака над головой.
— Пожалуйста, я жажду блага агонии. Пожалуйста!
Раб начал плакать и Танкред провел своей когтистой рукой по оцарапанному лбу мужчины. Бедняга боялся, что ему позволят умереть без изысканной боли благословения Искавана.
— Не бойся, — ворковал Танкред, — ты познаешь мучения, которые испытывал сам Лоргар.
— Спасибо! О, спасибо! — илот закашлялся и жирная, тяжелая капля артериальной крови скатилась по его щеке. Танкерд подавил желание слизнуть ее и развернулся, чтоб поклониться хозяину.
— С вашего разрешения Апостол?
Искаван облизнул губы.
— Принеси мне мой крозиус.
ПОКА оседала пыль от бомбардировки Кровавые Ангелы укрепляли здание Некрополитии, упавшие готические иглы и широкие обелиски служили рукотворной защитой. Здание было вычурной комбинацией Имперской часовни и сторожевого поста, но теперь оно было разрушено. Его единственными жителями были священник-губернатор планеты и его маленькая когорта смотрителей, они погибли первыми, когда обрушился центральный минарет здания. Было это плохо или хорошо, но теперь Кибела была под полным командованием Брата-Капитана Симеона, старшего офицера Десантников. Присев на верху еще стоявшего угла Некрополитии, Симеон первым увидел среди могильных плит подступающего врага. Он вытащил свой цепной меч и салютовал им.
— Сыны Сангвиния! — Его голос прорезал воздух, как перезвон церковного колокола, — К оружию!
Под ним, где заканчивалась мраморная площадь, и начинались могилы, Брат-Сержант Корис схватился рукой за упавшую каменную колонну и приподнялся, чтоб взглянуть на врага. Он видел бегущее и отстреливающееся подразделение Рафена, приближаясь, они посылали во врага рассчитанные очереди болтерного огня, за ними шла бурлящая волна Космодесантников Хаоса, гудящая и вопящая орда двигалась как рой красной саранчи.
— Братья на поле! Целься! — приказал он и чтоб подать пример, закаленный солдат выстрелил в голову Несущему Слово, который был на расстоянии вытянутой руки за спиной Туркио.
Беннеку повезло меньше и Корис зарычал от гнева, когда Десантник потерял ногу от близкого разрыва из выстрела из плазмагана. Бронированная фигура Беннека кувыркнулась и упала, и Несущие Слово перескочили через него не останавливаясь.
С воплем от усилия, темно-красной вспышкой Космодесантник прыгнул над головой Кориса, перекрутился в воздухе и приземлился прямо за каменной баррикадой. Сержант развернулся, когда Рафен задыхаясь, поднял болтер и прошил воздух выстрелом; Предатель, который наступал ему на пятки, был уже на полпути над обелиском и в этот момент болт Рафена с визгом откинул его назад.
Когда две стороны столкнулись, воздух запел от энергий и взрывов.
— Будь они прокляты, эти гады вцепились как песчаные клещи!
Корис быстро и отчетливо ухмыльнулся Рафену.
— Ты притащил с собой обратно компанию, да, парень?
Рафен смутился.
— Я…
Залп огня Предателей взорвал землю у их ног.
— Брат Рафен! — Симеон скакал в их сторону по испещренной земле, петляя между вспышками взрывов и завыванием смертельных рикошетов.
— Когда я говорил тебе, что нам нужно изучить врага поближе, я не думал, что ты воспримешь это так буквально.
Капитан выпустил залп разрывных снарядов из болт пистолета прямо в шеренгу неприятеля.
— Не важно.
Корис вышел из перестрелки и позволил Туркио занять его место.
— Говори, парень. Что у этих отрыжек варпа припасено для нас?
Его взволнованный голос раздавался над постоянным треском выстрелов.
Рафен указал на юг.
— Штурмовая группа, больше похоже на разведку боем, — ответил он, хладнокровно отчитываясь с тем же бесстрастием, которое демонстрировал на тренировках, — Отделение Терминаторов и танки, по крайней мере три "Секача".
Симеон скривился. Его нескольким тактическим Десантникам практически без тяжелого вооружения будет сложно удержать линию обороны против такого отряда.
— Есть еще кое-что, — добавил он утверждая, а не спрашивая. Рафен проигнорировал низкий гул болтов, просвистевших у него над головой.
— Верно. Терра защитит меня, но я рассмотрел одну из их извращенных церемоний, жертвенное гадание. Там в лагере за ней наблюдал Темный Апостол.
— Ты уверен? — давил Корис, щелчки попаданий барабанили по плиткам вокруг них.
— Бог-Император мой свидетель, — ответил Рафен.
Симеон и Корис обменялись взглядами, это усложняло дело.
— Если один из этих архипредателей осквернял здесь могилы, то их планы относительно Кибелы ясны.
Симеон вставил новый рожок в болтер, следя глазами за жаркой битвой, где столкнулась и дралась кроваво-красная и темно-красная броня.
— Он будет искать, где установить их собственные богохульные монументы и осквернить землю своим проклятым благословением.
— Этого не произойдет, — проскрежетал Рафен. В нем заструился жар ярости.
— Нет, не произойдет, — согласился Симеон, обнажив клыки. С ревом он кинулся в бой, его цепной меч заскрежетал ударив Несущего Слово и отправив того скользить по мрамору. Стреляя, Рафен и Корис кинулись за ним в гущу сражения.
— Слушайте меня, Кровавые Ангелы! — воззвал голос Симеона, — Именем алого Грааля, заставьте обратиться в бегство этот поток…
Слова капитана оборвались, когда крошечная сверхновая звезда охватила его и венок раскаленной плазмы превратил камень у его ног в шлак. Рафен заметил единственную, краткую вспышку ослепительно белого, затем разом детонировали боеприпасы Симеона, отбросив его в сторону взрывной волной.