Глава тридцать пятая
Джозефина
Наконец-то наступила моя последняя ночь работы на Нью-Йоркской Неделе Моды, и я вошла через задний вход Линкольн-центра со смешанными чувствами. В этой работе, безусловно, были тяжелые моменты, но мне нравилось быть за кулисами модных показов, и я действительно буду скучать по дополнительному доходу.
Поскольку Лили скоро переедет в Нью-Йорк, я смогу сводить концы с концами только на одной работе, но мне все равно придется помогать ей, пока она не найдет свою собственную работу. Она всю жизнь работала в ресторанах и некоторое время назад завела кулинарный блог. Она была не столько шеф-поваром, сколько критиком. Она любила вкусно поесть и гордилась тем, что знала, какие рестораны являются лучшими в городе. Нью-Йорк был бы идеальным городом для нее, если бы только она поторопилась приехать.
Я вошла в гримерную для последнего показа сезона от Марка Джейкобса. Все, кто был хоть кем-то, сидели в зале, а я стояла за кулисами и работала обычной уборщицей. Уборщицей, окруженной модой, в черных брюках, футболке и черной бейсболке с надписью «Персонал НЙНМ» спереди.
Боже, почему ты оставил меня?
Модели, парикмахеры, визажисты, стилисты и дизайнеры носились вокруг, как рабочие пчелки в центре улья. Локти, колени, руки, кулаки — в любой момент различные части тела сталкивались со мной, пока люди спешили закончить свою работу. Я вернулась к очистке мусорного ведра в углу комнаты, как вдруг услышала, что кто-то начал кричать в передней части комнаты.
— Где, черт побери, Джиллиан Грейс? — плевался мужчина, вращаясь по кругу и дико размахивая руками. — Неужели эти модели думают, что контракты — это шутка?!
Он был невысокого роста и совершенно лысый, на его носу сидели очки в круглой оправе. Он был одет во все черное, как и я, только его одежда стоила, наверное, больше, чем все мои органы вместе взятые на черном рынке.
Он хлопнул в ладоши и снова начал кричать.
— Да поможет мне Бог, если она не придет через три секунды, я убью всю ее семью.
Я потянулась за метлой, и сделала шаг назад, чтобы он не увидел меня и не направил свой гнев на меня.
Неверный шаг.
Он обернулся, и сузил на меня глаза. Я замерла, как будто пыталась отбиться от медведя.
Не дай ему учуять твой страх!
Он осмотрел меня с ног до головы, а затем сделал шаг ближе.
— Ты, — крикнул он, указывая в мою сторону.
Все люди в округе остановились и повернулись в мою сторону. Я обернулась, чтобы посмотреть, нет ли кого-нибудь позади меня, не было, только черная бетонная стена и услуги питания для работников. (Откуда я тайком брала еду последние десять дней. Что? Не похоже, что модели вообще к ней прикасались).
— Не прикидывайся дурочкой. Я говорю с тобой, — сказал он, подойдя еще на метр ближе.
Я крепче сжала метлу, и неуверенно улыбнулась.
— Э-э, да?
— Кто ты?
Его вопрос показался мне философским, словно я должна была ответить на него трактатом об экзистенциализме. Вместо этого я просто назвала свое имя.
— Джозефина.
Он нетерпеливо махнул рукой. Очевидно, мое имя было не тем, что он искал.
— Какие у тебя размеры?
Я перевела взгляд с него на всех остальных людей, наблюдавших за мной и ожидавших моего ответа.
Я должна была сказать свой размер перед комнатой, полной моделей? Не надо было вчера вечером есть буррито из «Чипотле».
— Ух-х, это зависит от того, что на мне надето. Обычно я могу носить брюки меньшего размера...
Его терпение иссякло где-то между «у» и первой «х» в слове «ух-х».
— Ты буквально надоела мне до смерти. Хватит. Мне нужно, чтобы ты была моделью. Сними эту отвратительную форму и сходи к Никки, чтобы узнать размер. Скажи ей, что ты заменяешь Джиллиан Грейс.
Я рассмеялась. На самом деле, рассмеялась.
Вау, это было действительно плохое реалити-шоу. Он хотел, чтобы я была моделью на показе Марка Джейкобса во время финала Нью-Йоркской Недели Моды?
Я даже не знала, с чего начать свои протесты, поэтому вместо этого стояла немая, с глазами оленя в свете фар.
Он не был доволен моей реакцией.
— Знаю. Поверь мне, я бы хотел, чтобы это была шутка. А теперь прекрати подметать, и иди переоденься. У меня нет на это времени.
С этими словами он повернулся, и пошел прочь. Его уход подействовал как выключатель для безумия в комнате. Как только он ушел, снова воцарился хаос, и я поняла, что моя жизнь круто повернула в Крейзивилль.