— Вот почему она хотела знать: не приводишь ли ты в гости мужчин, — рассмеялся я, сжав ее руку. Только сейчас до меня дошло, что все это время мы держались за руки.
Глава тридцатая
У меня был один свободный вечер среди рабочей недели на Нью-Йоркской Неделе Моды, и я провела его в компании голых стариков. Во всем мире не найдется такого отбеливателя, чтобы стереть из памяти картинки прошлой ночи. Еще нужно как-то заставить Джулиана забыть это.
— Надо прочитать контракт, который риэлтор прислал вчера, — проинструктировал Джулиан, сидя за обеденным столом в своем номере в понедельник утром. Бумаги были разбросаны вокруг него, и у нас было дел выше крыши. Мы еще не обсудили субботний вечер, и я понятия не имела, как поднять эту тему.
Может быть, мне извиниться вкусным мороженым с запиской: «Извини, что подвергла тебя просмотру старушечьих сисек. Твоя лучшая подруга Джо».
— Джо? — позвал он.
Мне пришлось напрячь мозги, прежде чем понять, о чем он спросил.
Ах, да, контракт!
— Я прочитала его утром и выделила пункты, на которые ты должен обратить внимание.
— Хорошо, — кивнул он, продолжая печатать. — Еще мы должны завтра встретиться с главным подрядчиком магазина Лорены.
Опять кивок. Конечно, я потащила его на сомнительную вечеринку, но также была превосходным личным помощником.
— Машина, которая заберет нас, заказана на девять утра. Встреча с подрядчиком в кофейне в Сохо.
— А вчерашнее письмо Лорены? — спросил он, поглядывая на меня поверх ноутбука.
— Это первое письмо, на которое я ответила этим утром, — улыбнулась я.
— Кто-то сегодня на коне, Келлер, — ответил он с соблазнительной улыбкой.
На краткий миг я уставилась на него, прежде чем вернуться взглядом к своей клавиатуре.
Эй, вагина, давай сейчас сосредоточимся на чем-нибудь другом. Ну, например, не знаю, на РАБОТЕ.
Хотя это его вина. Возможно, придется ввести дополнительные правила: никаких улыбочек с ямочками. Хмурый взгляд и скучные улыбки разрешаются. Но ничего более, иначе не отвечаю за свои шаловливые ручки и женские потребности.
— Видела кого-нибудь интересного, уходящим из квартиры хозяйки утром в воскресенье? — спросил Джулиан с нескрываемым любопытством.
— Нет. Но Холли оставила тарелку от кексов у двери. Там была записка: «Спасибо за особенное угощение». Тарелка помыта, но не думаю, что она когда-нибудь будет по-настоящему чистой.
Джулиан подавился кофе.
— Никогда, — согласился он, вставая за салфеткой. И я быстренько вручила ему свою кружку от кофе, чтобы он подлил туда еще. (Еще раньше у нас установилось правило: если кто-то поднялся с места, то он и отвечает за наполнение кружек. Никаких если, и, но). Я воспользовалась моментом рассмотреть его, пока он был занят. Такие моменты были частью моей ежедневной рутины. Пока он печатал письмо или отвечал на телефонные звонки, я всегда украдкой поглядывала на него. Его кожа никогда не была бледной, но утренние пробежки сделали свое дело, он хорошо загорел. Рукава рубашки, закатанные до локтя, и вид тонких вен на его предплечьях могли свалить меня в обморок.
В этом что-то было, в парне с сильными руками. Или эти руки привлекали меня, потому что принадлежали Джулиану?
— Тебе нужно поменять место дислокации, — проговорил Джулиан, ослепляя меня своей улыбкой с ямочками.
Секунду до меня не доходил смысл сказанного.
Как поменять место? Встать с его дивана?
Черт, вот почему мне не следует отвлекаться на него во время работы.
— Съехать с квартиры, — пояснил он, когда я не ответила.
Ах, да.
— Поверь, мне хочется переехать. Но ничего дешевле этой квартирки я не найду.
Джулиан нахмурился, заставляя меня гадать, о чем он задумался.
— Я тебе недостаточно плачу?
Я задумалась, как лучше ответить. Джулиан ничего не знал о моих долгах. Конечно, эта работа была приличной. Но аренда жилья в Нью-Йорке, оплата ссуды за колледж, кредитные карты на покупку учебников и материалов для учебы требовали больше денег, чем жалованье ассистента. Я не хотела, чтобы Джулиан знал о моих затруднениях с деньгами. Это была не его забота, и, сомневаюсь, что он бы понял меня. Он происходил из состоятельной семьи и сам многого добился. Мне не хотелось, чтобы он воспринимал меня как-то по-другому.
— Больше, чем я зарабатываю брейк-дансом в метро, — сострила я с фальшивой улыбкой.
Джулиан расхохотался, и вручил мне кружку, наполненную кофе.
— Ты всегда можешь переехать сюда, — ответил он, указывая на хозяйскую спальню.
— Сегодня ты пересек черту. Шоковый. Ошейник.
— Да, да. Это просто предложение. Вообще-то, я джентльмен, — он поскреб затылок в притворном смущении.
— Конечно-конечно.
— И я спас тебя от участия в свинг-вечеринке.
— Давай поклянемся на крови, никогда не вспоминать это, — я рассмеялась, и прикрыла глаза, прогоняя картинки прошлой ночи.
— Хорошо. Но только после того, как сегодня расскажем все Дину.
— Сегодня? — я встретилась с ним взглядом.
— Да, — зевнул Джулиан. — Я не упоминал, что нас ждут сегодня вечером? Имей в виду, я отменил встречу с ним ради той вечеринки, о которой не нужно больше упоминать.
— Не думаю, что ты говорил мне об этом.
Прокрутив в голове предыдущий день, я так и не вспомнила о приглашении Дина. В моем расписании была только работа, работа и еще раз работа. С девяти до пяти с Джулианом, а потом мне приходилось бежать через весь город в Линкольн-центр на Нью-Йоркскую Неделю Моды с пяти тридцати до девяти.
— Ну, мы направляемся в «Merchant» в девять вечера, — он пожал плечами. — Хочешь к нам присоединиться?
Мне следовало отказаться. Одному Богу известно, как я изнурена после смены в Линкольн-Центре, но мысль о Джулиане и Дине одних у барной стойки меня убедила. Эти двое привлекают женщин, как мотыльков на огонь, и даже если я не встречаюсь с Джулианом, не хочу видеть женщин, флиртующих с ним в баре. Со мной на буксире ему будет трудновато подцепить себе женщину. Я об этом позабочусь.
Глава тридцать первая
Закончив работу в Линкольн-Центре, я нашла первую свободную уборную и встала перед тускло освещенным зеркалом. Выглядела я позорно. Если бы я спросила зеркало, кого оно считает самым красивым из всех, оно бы ответило: «Черт, девочка, это точно не ты, выглядишь отвратно».