Мой взгляд метался туда-сюда между процентом заряда батареи и панелью загрузки, и я молилась, чтобы заряда хватило еще хоть на немного. Как только последний документ закончил загружаться, я нажала кнопку «Отправить» и увидела, как экран моего компьютера стал черным.
Мертв. Прямо посреди отправки письма.
— Трахни меня! — заорала я, снова и снова нажимая на кнопку питания, требуя, чтобы компьютер волшебным образом ожил.
— С удовольствием, сладкая! — крикнул кто-то из задней части автобуса.
Я повернулась к Глэдис, и потрясла ее, чтобы она проснулась.
Как эта женщина еще жива после такого храпа — ума не приложу.
Она моргнула, и огляделась.
— У Вас есть мобильный телефон, который я могла бы одолжить, чтобы проверить свою электронную почту? — спросила я с доброй улыбкой. Мой дерьмовый телефон не подключался к интернету, потому что я не могла оправдать траты на телефон, когда едва могла заплатить за квартиру. Конечно, в тот момент я пожалела, что не купила этот чертов iPhone.
Она покачала головой.
— Никогда не любила эти раковые коробки. Нельзя быть слишком осторожным со своим здоровьем, — сказала она, копаясь в пакете с чипсами.
Я еще мгновение смотрела на нее, а потом у меня возникло непреодолимое желание закричать. Я застряла в автобусе на двенадцать часов, и мне предстояло проехать еще двадцать четыре. Моя шея болела, задница онемела, а желудок рычал, как голодный лев, поскольку я не вышла из автобуса на обед, чтобы закончить письмо в «Vogue».
— Ладно, все равно спасибо, — сказала я, повернулась к компьютеру, и закрыла его. Что бы ни случилось, это случилось. Я больше ничего не могла с этим поделать, пока торчала в этом автобусе. Повернувшись к широкому окну, я прижалась к нему боком. Солнце село совсем недавно, но сумерки все еще освещали унылый пейзаж. Я наблюдала за проносящимися мимо меня городами, пытаясь найти положительные стороны в своем дне. Скоро я буду дома, а дом означал возможность увидеть Лили.
Уверена, что буду чувствовать себя лучше, если только смогу связаться с Джулианом.
Я достала свой телефон из переднего кармана сумочки, включила его и уставилась на отсутствие полосок в левом верхнем углу экрана. Ничего. Совсем ничего. Где бы мы, черт возьми, ни находились, сигнала сотовой связи не было. Отсутствие сигнала означало, что я не могла поговорить с Джулианом.
Вместо того чтобы написать ему сообщение, я представила, что он, вероятно, делает в Нью-Йорке. Сегодня было воскресенье, а это означало, что утром он, вероятно, отправился на пробежку, а после, возможно, остановился где-нибудь позавтракать. Я представила, какое внимание он, вероятно, ежедневно получает от женщин. Такой симпатичный парень как он, ест один в кафе? Просто подарите ему очаровательного щенка и на этом все закончится. Этот мужчина был находкой. Я могла представить, как женщина садится поболтать с ним, любуясь его ямочками так же, как я делала это каждое утро. Они бы подумали, что сорвали большой куш: не так много мужчин привлекательнее Джулиана. А потом он открывал рот, смешил их, и они оказывались завороженными им, как и я в последние несколько месяцев.
Я закрыла глаза.
Молодец, Джо. Ты должна была найти положительные стороны. Вместо этого ты представила себе Джулиана на свидании с другой женщиной.
Я скрестила руки, закрыла глаза, и попыталась отвлечься на идеи для своего блога.
Это не помогло.
Когда до конца первого этапа моего автобусного путешествия оставался час, Глэдис достала свой сэндвич с тунцом, и я всерьез задумалась о том, каково это — выброситься из окна движущегося автобуса.
Ага, вот он, мой плюс.
Глава сорок шестая
«Вы позвонили Джозефине Келлер. Извините, я не могу подойти к телефону. Оставьте сообщение после звукового сигнала.»
Я повесил трубку и бросил телефон на диван. Я схожу с ума. Никогда не сходил с ума по женщинам, и вот я, в возрасте тридцати одного года, наконец-то получил по заднице от некой Джозефины Энн Келлер.
Уверен, что схожу с ума, потому что это было единственное оправдание тому, что я звонил Джозефине десять раз за последние три часа. Я уже оставил два голосовых сообщения. Первое было спокойным и нормальным. А второе? Готов поклясться, что звучал немного не в себе.
Я ушел с обеда с Дином с ощущением, что у меня вырвали почву из-под ног. Я думал, что мы с Джо были на одной волне. Уверен, что она без ума от меня, но сейчас мне вдруг захотелось услышать это от нее, и захотелось сказать это в ответ. Мне нужно было сказать ей, что я люблю ее, что хочу настоящих отношений.
К несчастью, Дин должен был вразумить меня в тот единственный день, когда Джозефина была в отъезде в Техас и, следовательно, без связи.
У них в Техасе есть сотовая связь?
Мой телефон завибрировал на диване, и я бросился к нему. На экране мелькнуло имя Лорены, и я сдержал желание застонать.
— Привет, Лорена.
— И тебе доброго утра, солнышко. Как насчет небольшого волнения, когда тебе звонит твоя младшая сестра?
Я заставил себя улыбнуться, хотя она не могла этого видеть.
— Рад, что ты мне звонишь. Что случилось?
— Хочу спросить тебя о чем-то важном.
Я опустился на диван.
— О чем?
— Что бы ты сказал, если бы я попросила тебя остаться в моей компании и стать официальным исполнительным директором?
— Но...
— Сначала выслушай меня. Ты уже владеешь почти половиной компании, и ты гораздо лучше меня разбираешься в бизнесе. Я должна была попросить тебя о помощи много лет назад, но была слишком гордой.
— Ты уверена?
Она засмеялась.
— Поверь мне, будет нелегко работать с твоей младшей сестрой каждый день, но я обещаю, что дам тебе много пространства.
Я откинул голову назад, и уставился в потолок. Несколько месяцев назад, когда мне сообщили, что Лорене нужно, чтобы я вступил в дело и помог ей с компанией, я не очень-то хотел входить в мир моды. Это по-прежнему было не мое, но время, проведенное в Нью-Йорке, понравилось мне больше, чем я мог себе представить. Мне нравилось помогать ей искать новое офисное помещение и проводить собеседования с архитектурными бюро. Мне нравилось помогать ей перестраивать компанию с нуля. Очевидно, больше всего мне понравилось работать рядом с Джозефиной.
Это заставило меня задуматься о том, что если я все еще нужен Лорене, то нужна ли ей Джозефина?