Так окончательно и не решив, будет ли она делать повторные попытки сбежать от Робина, Макси сказала:
- Хорошо, мистер Андервилль; я готова смириться с вашим обществом, по крайней мере, на ближайшее время. Только не вздумайте распускать руки - это вам дорого обойдется.
- Да что вы, я скорей суну руку в клетку к тигру! Лицо Робина посветлело, и перед Макси опять стоял тот лениво-обаятельный бездельник, которого она встретила в лесу. Но она не забудет тот мрак, что увидела в его глазах.
Когда он отпустил ее руку, Макси невольно спросила:
- А кто была другая решительная женщина? Он широко улыбнулся.
- Моя старая приятельница. Вам бы она понравилась.
- Сомневаюсь.
Они двинулись дальше по дороге. До наступления темноты оставался еще по крайней мере час, и они успеют пройти еще несколько миль.
- Надеюсь, если нам не попадется какой-нибудь сарай, ваша псевдоаристократическая светлость способна провести ночь под живой изгородью?
- Мне приходилось ночевать и в местах похуже, - ответил Робин. - Например, в тюрьме.
- А вас часто сажали в тюрьму?
Макси подозревала, что в тюрьму Робин попадал не раз, хотя бы за бродяжничество, но не сомневалась, что ему приходилось совершать и более тяжкие проступки.
- Было дело, - признался Робин. - Самая лучшая тюрьма, какую я знал, находится во Франции. Это замок, там прилично кормили и давали хорошее вино, и моим соседом по камере был герцог.
Увидев смешинку в его глазах, Макси решила, что это очередная выдумка. Он и сам понимает, что она ему не верит.
- Да, неплохо. Но если это была лучшая тюрьма, какая же была худшей? Робин задумался.
- Худшая - в Константинополе. Турецкого языка я не знаю, и не умею играть в их карточные игры. Мне было очень скучно. Но зато я там познакомился с весьма интересным китайцем...
И Робин принялся рассказывать дикую и невероятно смешную историю о том, как он умудрился бежать из константинопольской тюрьмы. Да, он, конечно, жуткий пройдоха, но, слушая его, Макси на время забыла свою печаль об отце.
Глава 4
На закате они повстречали семью цыган-жестянщиков, которые направлялись на север. Робин помахал им рукой и крикнул что-то на языке, которого Макси никогда не слышала.
- Вы говорите по-цыгански? - удивилась Макси.
- Говорю, но очень плохо. - Глаза Робина весело прищурились. - Но я хочу купить у них котелок и еще кое-какую посуду, а если разговариваешь с людьми на их языке, они меньше склонны к обману.
Кибитка остановилась, и возница слез с козел. Хотя Робин и сказал, что плохо знает язык цыган, говорил он на нем довольно бегло. Они вступили в оживленную беседу с хозяином кибитки, энергично жестикулируя. Блондин Робин вдруг показался Макси совершенно непохожим на англичанина.
Из кибитки высыпала куча детей, а за ними показалась красивая и ярко одетая женщина с ребенком на руках. Она подошла к Макси и сказала что-то по-цыгански.
Макси покачала головой:
- Извините, я не знаю вашего языка.
- Нет? - Женщина склонила голову набок, а потом сказала по-английски:
- Я подумала, что вы, наверное, дидикойс - цыганка-полукровка, и что это вы научили Джорджио говорить по-нашему.
- Нет, я из Америки. Глаза женщины расширились.
- А вы встречали там кровожадных индейцев? Подобные дурацкие вопросы Макси слышала не раз в Англии.
- Мадам, я сама из этих кровожадных индейцев, - сухо сказала она. - Так же, как вы - из вороватых цыган.
Темные глаза женщины гневно сверкнули, и один малыш спрятался за ее спиной. Но в следующую минуту цыганка поняла, что Макси отплатила ей той же монетой, и засмеялась.
- Сколько глупостей говорят люди о тех, кто на них не похож, правда?
- Да, - согласилась Макси. Хотя она была довольна, что осадила цыганку, она пожалела о своей откровенности в присутствии Робина. Она не была готова рассказать о своем происхождении человеку, который сам был сплошной загадкой.
К счастью, он был так увлечен переговорами, что не слышал ее слов. Макси смотрела на него с восхищением: он умел торговаться не хуже любого барышника.
Когда переговоры достигли критической точки, он вынул шестипенсовик из уха стоявшей рядом девочки, отчего та затряслась от смеха. Ее любящий папаша воздел руки к небу и согласился с ценой Робина, продав ему бритву, несколько старых котелков и мисок и маленькое рваное одеяло - и все за два несчастных шиллинга. Робин также обменял свою вполне приличную сумку на старый заплечный мешок, в котором поместились все его покупки.
Дружески распрощавшись с цыганами, Робин и Макси двинулись дальше. Когда они отошли от кибитки на достаточное расстояние, Макси спросила:
- Где вы выучились говорить по-цыгански? Робин пожал плечами.
- Мне приходилось путешествовать с цыганским табором. Если они признают тебя за своего, гостеприимней цыган людей не найдешь.
Макси хотела задать еще вопрос, но Робин ее опередил:
- Этот цыган Грегор сказал, что примерно в миле отсюда есть очень хорошее место для ночевки. Макси оглядела пустынную равнину.
- Надеюсь, он не обманул. Сколько мы идем, я не видела ни одного сарая или амбара.
Через некоторое время Робин указал на маленькую пирамидку из камней у обочины дороги.
- Это указатель цыган. Здесь надо свернуть направо. Они пошли по едва заметному следу колес и через десять минут оказались в ложбине, которая не была видна с дороги. Кусты защищали ее от ветра, внизу тек чистый ручей, и рядом был выложенный из камней очаг. Без помощи Робина Макси никогда бы не нашла это место.
С наступлением вечера похолодало, и они принялись заготавливать валежник для костра. Макси высекла огонь кремнем и огнивом, разожгла костер и пристроила над ним котелок с водой. Вода уже закипала, когда появился Робин с огромной охапкой пушистого пружинистого папоротника, - Папоротник-орляк, пояснил он, опуская свою ношу на землю. - Из него получится отличная постель.
- Надеюсь, вы хотите сказать, что из него получатся две отличные постели? - ледяным тоном осведомилась Макси, заваривая чай.
- Разумеется, - ответил Робин серьезно, но его глаза смеялись над ее подозрениями. Он еще три раза сходил за папоротником и сложил его двумя кучками по разные стороны костра.
К тому времени настоялся чай, и Макси вручила кружку Робину, который уселся напротив нее с другой стороны костра.
- Все-таки вы полоумный, - сказала она. - Наверняка вы вчера спали на более удобной постели.
- Правильно, но это не имеет никакого значения. Я уже давно не получал такого удовольствия от жизни.
"Совершенно полоумный тип! - подумала Макси. - Но как будто неопасный". Они пили чай в дружелюбном молчании. Хотя поначалу Макси не ожидала ничего хорошего от странного человека, навязавшего ей свое общество, он вел себя так просто и дружески, что ее опасения начали развеиваться. Смирившись с его Присутствием, Макси вдруг обнаружила, что ей с ним очень легко. Даже трудно было поверить, что они повстречались всего несколько часов назад.
Она подлила воды в котелок и опять повесила его над костром. Теперь, напившись китайского чаю, она решила заварить себе чай из трав по рецепту индейцев. - Робин поморщился от запаха.
- Что это за варево?
- Это специальный чаи для женщин, - объяснила Макси.
- А что в нем такого женского? Надеясь повергнуть его в замешательство, Макси ответила напрямик:
- Он предотвращает зачатие. Отправляясь в путь, я отдавала себе отчет в том, что меня могут изнасиловать, и решила принять меры хотя бы против наихудших последствий.
Робин долго молчал, глядя на нее без всякого выражения, потом сказал:
- Вы удивительно хладнокровная женщина.
- Я не могу себе позволить закрывать глаза на неприятную правду, - сказала Макси, отхлебывая горячую горькую жидкость.
- Вас когда-нибудь насиловали? - тихим голосом спросил Робин.
- Нет.
- Рад это слышать. Я знаю, как это действует на женщину, и никому не пожелал бы такого.
В его лице и голосе ей опять почудился тот бездонный Мрак, который она увидела в его глазах тогда на дороге.
Макси поежилась. Она хотела привести его в замешательство, а вовсе не оживить тяжелые воспоминания. Но, во всяком случае, его слова окончательно убедили ее в том, что насилие ей не грозит.