Чтобы поднять его настроение, она достала из кармана куртки губную гармошку и заиграла. С лица Робина сошла темь, и он откинулся на свою постель, заложив руки за голову.
Макси играла протяжную американскую мелодию и разглядывала своего спутника. Его правильная речь свидетельствовала о том, что он получил хорошее образование. Видимо, он родился в дворянской семье. Почему же его изгнали в мир простых смертных, вынужденных добывать средства на существование? Ее отец тоже был изгнан из семьи, но его прегрешения были обычными для молодого аристократа: карты и женщины. Но что-то говорило Макси, что Робин пострадал не по столь банальным причинам.
Отблески костра золотили его белокурые волосы, а профиль казался столь же отчужденным, сколь и безупречным. Может быть, его никто не выгонял из дому, а просто семья разорилась? Или он был незаконнорожденным, которого воспитали, как дворянского сына, а потом предоставили самому себе? Макси подумала, что, наверное, никогда не узнает правду об этом человеке.
Она сыграла несколько старых американских баллад, потом две-три темы из сочинений известных европейских композиторов. И под конец, когда от костра остались лишь раскаленные уголья, она заиграла песни ирокезов. В младенчестве она слушала колыбельные песни матери, а потом выучила трудовые и ритуальные мелодии могавков. Хотя у индейцев не было музыкальных инструментов, похожих на губную гармошку, Макси постепенно научилась воспроизводить на ней заунывные и неровные ритмы индейской музыки.
Ел показалось, что Робин заснул, но, услышав незнакомые мелодии, он повернул к ней голову. В полумраке она не могла рассмотреть выражения его глаз. Макси поиграла еще немного, потом убрала губную гармошку и достала из своего мешка плащ.
- Спокойной ночи, - сказал Робин таким тихим голосом, что его было едва слышно сквозь шелест ветра в вереске. - Спасибо за концерт.
- Пожалуйста.
Завернувшись в плащ и удобно устроившись на пружинистой постели, она призналась себе, что рядом с Робином чувствует себя спокойнее.
***
Мамси разбудил какой-то странный звук, и она схватилась за нож. Сначала ей показалось, что этот давящийся звук издало какое-то животное. Когда звук повторился, она поняла, что он доносится со стороны Робина.
Что это - приступ удушья? Макси подошла к Робину и опустилась рядом на колени. При лунном свете его лицо казалось необычайно бледным, он часто прерывисто дышал и мотал головой.
Макси положила руку на его плечо.
- Робин!
Она почувствовала, как его мышцы напряглись под ее рукой. Он открыл глаза, но в темноте не было видно их выражение.
- Что, я стонал? - хрипло спросил он.
- По-моему, вам приснился страшный сон. Вы его помните?
- Нет, не помню. У меня бывают разные сны. - Он судорожно вздохнул. - Цена нечистой совести.
- Вас часто мучают кошмары?
- Не то чтобы часто, но регулярно. - Он провел рукой по лицу. - Извините, что разбудил вас.
Макси хотела еще что-то сказать, как вдруг заметила, что его лицо блестит от пота. Неудивительно, что ему так трудно сохранять небрежный тон. Макси взяла его за руку. Пальцы Робина были холодные как лед.
- Это пустяки. Я вообще очень чутко сплю. Лучше уж проснуться из-за вас, чем из-за голодного волка.
- - Тут у нас больше овец, чем волков. - Он тихонько пожал ей руку. - Но, разумеется, я верю в вашу способность защитить меня, слабосильного, от диких зверей.
- Ну, если на нас нападут волки, не сомневаюсь, что вы их заговорите насмерть, - весело сказала Макси. - Спокойной ночи.
Она вернулась на свою постель, надеясь быстро заснуть. Но сон не шел, хотя Робин дышал спокойно и больше не крутился на постели.
Ирокезы очень серьезно относятся к снам, считая их выражением душевных устремлений. Мать Макси шла еще дальше в толковании снов, говоря, что кошмары - это раны больной души, которые надо лечить.
Что же так страшно ранило душу Робина?
***
Если бы Дездемона Росс знала, как трудно будет найти беглую племянницу, она действительно предоставила бы это дело профессионалу, которого собирался нанять ее брат. Но не в ее характере было признавать, что задача, за которую она взялась, ей не по плечу.
Казалось бы, найти Макси не предоставляло особой трудности. Зная индейское происхождение девушки, Дездемона прикинула, сколько она может пройти быстрым шагом за день. Потом выбрала три самых вероятных маршрута и принялась наводить справки в трактирах и на почтовых станциях по этим дорогам. Она спрашивала, не заходил ли к ним юноша, полагая, что у Макси хватило ума не пускаться в путь в женском платье.
Но в одних трактирах видели слишком много подходящих молодых людей, в других не видели ни одного. Так или иначе, проку от ее расспросов было мало. После трех дней безрезультатных поисков Дездемоне все это порядком надоело. Если бы не врожденное упрямство, она, наверное, отказалась бы от поисков Максимы.
Так продолжалось, пока она не попала в Йоркшир. Тут ей вдруг повезло. В трактире "Король Ричард" она спросила женщину за стойкой:
- Простите, мадам, я ищу племянника, который убежал из школы. Он к вам не заходил?
- Что? - безразлично переспросила хозяйка.
- Юноша невысокого роста - вот такой. Смуглый, возможно, в шляпе с большими полями. Неприметная одежда.
- Да, такой парень здесь был. - Это сказала не хозяйка трактира, а беззубая старуха, которая с группой приятелей и приятельниц пила за столом эль. Она поднялась и подошла к Дездемоне. - Только он был не один, а с товарищем.
- Вы его видели? - спросила Дездемона. К ним подошла еще одна женщина плотного телосложения и с глиняной трубкой во рту.
- Видели. Если это был ваш племянник, то с ним все благополучно. Он был не один, а с лордом Робертом Андервиллем. Вы, наверное, знаете лорда Андервилля все господа вроде как родня между собой. Лорд Роберт, думаю, узнал вашего племянника и решил отвезти его к себе, чтобы потом отправить домой.
- Нет, - возразила старуха, - господин сказал, что он вовсе не лорд Роберт.
- На что тогда у меня глаза, бабуля? Что бы он там ни говорил, а это был лорд Роберт, - настаивала женщина с трубкой. - Я видела его в Йорке на Рождество. Будто его можно-с кем-нибудь спутать - у кого еще такие желтые волосы?
Старуха, кажется, собиралась возразить, но Дездемона перебила ее:
- Расскажите, как все было.
- Да, парень и его светлость ужинали у нас в трактире, - вставила хозяйка, явно заинтересовавшись разговором. - Сидели вон там в темном углу, поэтому никто и не узнал лорда Роберта. А потом парень улизнул через заднюю дверь.
- Да, он хотел убежать, - подтвердила женщина с трубкой. - Поэтому я и думаю, что это был ваш племянник. Его светлость перехватил мальчишку на улице и повел с собой.
Дездемона нахмурилась.
- Насильно?
Женщина с трубкой кивнула.
- Да, взял за руку и поволок из деревни. Наверное, его на околице ждала карета. Станет лорд ходить пешком!
Дездемона, конечно, слышала об Андервиллях и знала, что где-то неподалеку находится их поместье. Но никто из Андервиллей не мог быть знаком с Максимой, которая недавно приехала в Англию. И никто из них не мог узнать в незаметном парнишке девушку из родовитой семьи.
- Расскажите мне про этого лорда Роберта.
Целый хор голосов с готовностью сообщил ей, что Роберт Андервилль младший брат маркиза Вулвертона, что во время войны он выполнял какие-то опасные задания в Европе, что он писаный красавчик и большой греховодник, соблазняет женщин направо и налево. Селяне с энтузиазмом рассказывали Дездемоне о подвигах лорда Роберта, и было видно, что они гордятся этим ловеласом как местной достопримечательностью.
Если хотя бы половина историй, которые они поведали Дездемоне, была правдива, у нее возникли серьезные основания опасаться за свою племянницу. Лорд и леди Коллингвуд сказали ей, что Максима необыкновенно красива - такая женщина не могла не привлечь внимание женолюба. Видимо, этот распутник разгадал ее обман и силой принудил следовать за собой. Ничего хорошего от этого ждать не приходится.