Зная, что его кровожадная спутница сейчас сделает новую попытку перерезать Симмонсу глотку, Робин прохрипел:
- Макси, остановитесь!
Она обратила на него взгляд бешеных глаз. Ее рука помедлила в воздухе: видно было, что в ней боролись ярость и благоразумие.
Не дожидаясь исхода этой борьбы, Робин, шатаясь, кинулся к Симмонсу. Тот не смотрел в его сторону и не видел его приближения. Робин применил тот же прием, что в их первой схватке, прекратив доступ крови в мозг. Этот прием был опасен для жизни, но не так, как удар ножом в горло.
Симмонс захрипел и свалился со стенки, потащив с собой и Робина, но Макси успела его подхватить. Однако обращенные к нему слова были исполнены еще не остывшего гнева.
- Почему вы не дали мне с ним расправиться? Робин, еще непрочно стоявший на ногах, держался за нее, борясь с застилающей глаза пеленой. Он даже не ощущал у себя под руками очаровательной женственности ее тела.
- Простите, - с трудом проговорил он, - но я не люблю, когда при мне убивают людей.
Макси фыркнула, выражая этим и презрение к его слабохарактерности, и обещание, что к этому вопросу она еще вернется. Однако сейчас у них были более важные дела.
- Вы можете идти? - спросила она. - Скоро заявятся его помощнички.
Робин опустился на стенку и закрыл лицо руками, пытаясь преодолеть раскалывающую голову боль.
- Может быть, с вашей помощью.
Макси поспешно сунула нож в башмак и натянула на Робина куртку. Потом подняла с земли "игрушку", забросила себе на спину оба мешка, помогла Робину подняться на ноги и положила его руку себе на плечи.
Они медленно пошли по улице. Сквозь туман в голове Робин с удивлением думал, как много силы скрывается в этой миниатюрной женщине. Но все же хорошо, что канал недалеко.
Но что они будут делать, добравшись до канала?
***
Как только они зашли в гостиницу, Джайлс заказал отдельный кабинет и попросил, чтобы им принесли туда коньяку, а потом обед. Еще не оправившаяся от своего опасного приключения, леди Росс дала отвести себя в отдельный кабинет с несвойственной ей кротостью. Ярко-рыжие волосы резко оттеняли землисто-серый цвет ее лица.
Посадив ее в кресло, Джайлс осмотрел пораненную рогом быка руку. На бледной коже под разорванной одеждой виднелась длинная царапина, но она была неглубокой и почти не кровоточила.
- Ничего страшного. Синяк, правда, будет порядочный.
Служанка принесла коньяк. Джайлс налил Дездемоне рюмку. Сделав первый глоток, она закашлялась, но лицо ее стало розоветь.
- Синяки будут и в других местах - тех, которые не принято называть вслух, - с кривой улыбкой сказала она.
- Ну это уж вам виднее.
Дездемона откинула со лба волосы уже почти не дрожавшей рукой.
- Разрешите мне отлучиться на несколько минут. Надо привести себя в порядок. А потом вы мне расскажете, что за люди преследуют Максиму и лорда Роберта.
Леди Росс очень быстро вернула себе свой оглушающе респектабельный облик. Когда она вернулась, ее волосы были причесаны и спрятаны под чепчик, она переоделась в другое платье, столь же бесцветное и бесформенное, как и все ее наряды, и вдобавок задрапировала свою пышную фигуру шалью. Джайлсу она больше нравилась в растерзанном виде; тем не менее даже приведшая себя в порядок Дездемона вызывала у него сильное влечение.
Как только Дездемона вернулась, им принесли обед. По молчаливому согласию они решили сначала поесть, а потом заняться обсуждением серьезных вопросов. Они уже пили кофе, когда Дездемона спросила маркиза:
- Так кто же эти люди?
- Я узнал одного из них и подозреваю, что это тот человек, которого ваш брат послал перехватить мисс Коллинс.
Вулвертон объяснил, что несколько дней тому назад он подвез в карете человека по имени Симмонс.
- Так что по пятам за беглецами следуем по отдельности не только мы с вами, но еще и Симмонс со своими помощниками.
- Ну, это уже напоминает фарс, - отозвалась Дездемона с невольной улыбкой. - Должна сказать, однако, что Симмонс и его приспешники мне не понравились.
- За такую работу не берутся приличные люди, - глухо сказал маркиз. - Если их наняли для того, чтобы они вернули мисс Коллинс в Дарем, то ей ничто не грозит. А вот с братом, боюсь, они не станут церемониться.
- Однако из ваших слов следует, что пока лорд Роберт выигрывал у них один раунд за другим. - Дездемона глотнула обжигающе горячий кофе. - Вы говорили, что он много лет отсутствовал в Англии. Кем же он был: дипломатом или военным?
Вулвертон вздохнул и помедлил с ответом.
- Я вам отвечу при условии, что вы не расскажете об этом ни одной душе.
- Он совершил что-то постыдное? Маркиз поднял голову. Дездемона еще никогда не видела у него таких холодных глаз.
- Наоборот. Но его деятельность была секретной и ее последствия будут сказываться еще много лет, может быть, даже десятилетий. По сути дела, я даже не имею права открыть вам его тайну.
- Ваш брат был шпионом? - догадалась Дездемона и саркастически добавила:
- Теперь я понимаю, откуда у него эти своеобразные представления о чести и порядочности.
Глаза Вулвертона сузились.
- Да, он был шпионом. Солдатом самой опасной и наименее уважаемой военной профессии, без услуг которой не может обойтись ни одно воюющее государство, но связь с которой держат в строгом секрете. После заключения Амьенского мирного договора Робин, еще почти мальчик, путешествовал по Европе и случайно узнал нечто такое, о чем счел нужным сообщить в министерство иностранных дел. Ему предложили стать английским тайным агентом в Европе, и в течение последующих двенадцати лет он тысячи раз рисковал жизнью во имя своей страны и скорейшего окончания войны и в результате оказался на грани нервного срыва.
Маркиз умолк, и несколько минут в комнате стояла грозная тишина. Затем он закончил тихим, но жестким голосом:
8 Марк Патни - И во имя того, чтобы такие, как вы, могли высокомерно его осуждать, сидя дома в полной безопасности.
Рыжие люди легко краснеют, и в этом Дездемона не была исключением. Багровая волна стыда залила ее лицо и спустилась даже на шею и грудь.
- Прошу меня простить, - с трудом проронила она. - Я имею право сердиться на вашего брата за то, как он поступил с моей племянницей, но я не имела права так о нем отзываться. - Ей было не только стыдно - ей было больно на душе. Никогда еще Вулвертон не смотрел на нее с такой неприязнью. К ее радости, его выражение тут же смягчилось.
- Не вы первая так пренебрежительно отзываетесь о профессии Робина. Шпиону требуются стальные нервы, и он должен уметь много такого, что не подобает уметь джентльмену. Робин достиг вершин в своем деле, иначе бы он не выжил. Он подвергался испытаниям, которые сломили бы любого, и он сам вернулся домой практически сломленным.
- Поэтому вы его и защищаете? - тихо спросила Дездемона.
- Я бы защищал его в любом случае. Он мой единственный родной человек, и, хотя я знаю, что Робин прекрасно может постоять за себя, для меня он все еще мой младший брат. - Вулвертон вздохнул. - Я знаю о нем только то, что он счел возможным мне рассказать, и я благодарен судьбе, что не знал этого раньше, когда он был за границей. Хватало того, что я понятия не имел, увижу ли его когда-нибудь снова, или он просто сгинет - одна из многочисленных никем не оплаканных жертв войны, и я даже не узнаю, когда он умер и как.
Маркиз умолк. Его лицо было угрюмо. Через несколько мгновений он продолжал:
- Чтобы дать вам представление о том, что он совершил в ходе своей "позорной" карьеры, в прошлом году во время мирной конференции в Париже с его помощью был раскрыт и обезврежен заговор, имевший целью взорвать английское посольство.
Дездемона ахнула, представив себе, какие погибли бы люди, если бы заговор удался: наверное, министр иностранных дел Каслри, может быть, даже Веллингтон <Герцог Веллингтон командовал союзными войсками в войне против Наполеона. Под его командованием была одержана решающая победа в битве при Ватерлоо.>. Политические последствия этого были бы ужасны не только для Англии, но и для всей Европы.