Они также видели страшные кадры: тела детей с такой же пушистой «шерсткой» на теле, как и у них самих в детстве; мертвые дети были свалены, точно металлолом, на морском берегу, и какой-то человек поливал их горючим, а потом поджег. «Голод в провинции Бачифойл, где проживает народность тху, — послышался голос за кадром. — На пляжах сжигают тела детей, умерших от голода и болезней. А в это время на курорте Тиус, в семистах километрах отсюда, жители государства А-Йо (и тут как раз появились украшенные драгоценностями пупки) — женщины, которых мужчины-собственники содержат исключительно для удовлетворения собственных сексуальных потребностей (здесь диктор использовал слово из языка йотик, для которого в языке правик эквивалента не было), целыми днями валяются на песке и бездельничают, ожидая, что им приготовят и подадут обед те, кто к классу собственников отнюдь не принадлежит». Показали и фрагмент такого обеда: нежные жующие рты, улыбающиеся губы, изящные пальчики тянутся к деликатесам на серебряных блюдах... Потом снова в кадре оказалось слепое, ничего не выражающее лицо мертвого ребенка — рот открыт, пустой, черный, сухой... «И все это рядом. Бок о бок»,— тихо проговорил голос за кадром.
Однако мальчишкам все же больше запомнились иные, бесконечно тревожащие их кадры.
— Как давно сняты эти фильмы? — спросил Тирин. — Они что, сделаны еще до Заселения? Или все-таки современные? Никогда ведь не скажут!
— А какая разница? — возразил Кветур. — Они жили так на Уррасе еще до одонийской революции, когда все последователи Одо переселились на Анаррес. Так что скорее всего ничего там особенно не переменилось. — И он указал на огромную сине-зеленую луну.
— Откуда нам знать? Может, их там вообще уже нет.
— Что ты хочешь этим сказать, Тир? — спросил Шевек.
— Во всяком случае, если этим фильмам лет сто пятьдесят, то теперь на Уррасе все, возможно, совсем по-другому. Я не утверждаю, что это на самом деле так, но если бы вдруг такое случилось, то как бы мы об этом узнали? Мы туда не летаем, мы с ними переговоров не ведем, никаких культурных связей между нашими планетами нет... Мы действительно понятия не имеем, что происходит сейчас на Уррасе!
— Об этом прекрасно осведомлены члены Координационного Совета по производству и распределению, из охраны Космопорта. Они разговаривают с теми... ну, с пилотами грузовиков уррасти. Они просто должны быть в курсе — ведь мы поддерживаем с Уррасом торговые отношения; к тому же нам необходимо знать, насколько уррасти в настоящий момент для нас опасны. — Слова Бедапа казались вполне разумными, однако ответ Тирина прозвучал неожиданно резко:
— В таком случае все знают только люди из Координационного Совета, но не мы!
— И мы знаем! — воскликнул Кветур. — Я, например, с пеленок слышу об Уррасе, хотя мне совершенно безразлично, увижу ли я какой-нибудь новый фильм о городах этих вонючих уррасти!
— В том-то и дело, — сказал Тирин с видом человека, следующего неумолимой логике доказательств. — Весь материал об Уррасе, доступный студентам, одинаков. Только и слышишь: отвратительно, аморально, «экскрементально»! Но послушай: если на Уррасе действительно было настолько плохо, когда его покидали переселенцы, то как же ему удалось столь успешно просуществовать еще сто пятьдесят лет? Если их общество настолько «больно», то давным-давно должно было бы умереть и разложиться! Почему же этого до сих пор не произошло? И чего это мы так их боимся?
— Боимся заразиться, — буркнул Бедап.
— А что, мы настолько слабы? И почему мы боимся хоть немного показать себя миру? В любом случае все в их обществе «больны» быть не могут. И каким бы оно ни было, кое-кто в нем непременно должен был сохранить порядочность. Здесь ведь все люди тоже очень разные, верно? Неужели на Анарресе все такие уж верные последователи Одо? Взять хотя бы этого сопляка Пезуса!
— Но в больном организме даже отдельные здоровые клетки обречены на гибель, — заметил Бедап.
— Господи, да, используя принцип Аналогии, можно доказать все что угодно, и ты это прекрасно знаешь. И все-таки откуда нам известно, что их общество так тяжело больно?
Бедап задумчиво погрыз ноготь и спросил:
— То есть, по-твоему, Координационный Совет и Учебный синдикат нам лгут?
— Нет. Я сказал только, что мы питаемся теми сведениями, которыми нас кормят. А какими сведениями нас кормят? — Темнокожее курносое лицо Тирина было ярко освещено лунным светом. — Минуту назад Квет очень четко это сформулировал. Он прекрасно усвоил урок: отвернитесь от Урраса, ненавидьте Уррас, бойтесь Урраса.