— Ты не знаешь, чем я занимаюсь? — он задаёт вопрос, как будто доволен собой.
— Чем-то, что даёт тебе достаточно времени, чтобы играть на бонго голым и кататься по окрестностям, очевидно, — парень стонет в ответ. Я продолжаю бежать, мои шаги отбивают устойчивый ритм по тротуару. — Ты ждёшь, что я спрошу, чем ты занимаешься?
— Большинство женщин хотят знать такие вещи.
Я сдерживаю смех.
— Ты слишком много о себе думаешь. И я не большинство женщин.
— Это очевидно.
Я бегу в тишине еще несколько минут, прежде чем тяжело выдыхаю.
— Прекрасно. Чем ты занимаешься?
— Я не могу тебе рассказать.
— Ты не можешь мне рассказать?
— Это совершенно секретно.
Он делает ещё глоток пива и улыбается.
— Подожди, не говори мне. Ты тайный агент, живущий под прикрытием, как несносный парень из братства.
— Парень из братства? Ты думаешь, что я из братства?
Я пожимаю плечами.
— Ты единственный с бонго-барабанами и банкой пива и…
— И что за тайный агент из братства живёт в таком доме?
— Один по имени Дик Бальзак?
Он смеется.
— На самом деле, Эйден.
— Эйден, — повторяю. — Да. Дик тебе больше подходит.
— Смешно. А мне просто продолжать называть тебя сладкой или у тебя есть имя?
— Ты можешь перестать называть меня сладкой, — молвлю я. — Грейс.
Я намерено не произношу свою фамилию, хотя не совсем уверена, что Эйден признает во мне дочь Президента, даже если и скажу ему.
— Грейс с телохранителями.
— Верно.
— Значит, ты важная шишка, — произносит Эйден, пока я продолжаю бежать.
Я смеюсь.
— Это определённо спорный вопрос.
— Или кто-то, кому нужны телохранители. Значит, ты та, кого люди хотят убить.
— Это твоя версия, что я шпион или что? Ты попытаешься угадать мою личность?
— У тебя должно быть занятие получше в ближайшее… сколько миль ты собираешься пробежать?
— Пять.
— Дерьмо. Не знаю, сможет ли газонокосилка проехать пять миль.
— Очень жаль. Похоже, мне придётся бежать эти пять миль в одиночку. В тишине.
— Не переживай. У меня ещё полно топлива для этой детки.
Эйден говорит о газонокосилки, но его слова определённо звучат сексуально.
Я стараюсь выбросить эту мысль из головы, сосредотачиваясь на звуке и ритме своих ног на тротуаре. Раз-два. Раз-два.
Горячий парень с голым торсом в нескольких футах.
Концентрация сейчас не самая моя сильная сторона.
Слова Эйдена проникают в мои мысли.
— Значит, ты та, кого люди хотят убить.
Люди хотят моей смерти? Не в данный момент, насколько мне известно.
— Я этого не говорила.
— Ты скажешь мне, если я правильно угадаю?
— Ты собираешься рассказать мне, кто ты? — парирую я.
— Неа. Мне и так нравится. Итак… ты когда-нибудь встречалась с тем, чью фамилию не знала?
Я сдерживаю смех.
— Это твоя убогая версия пикапа?
— Я просто пытаюсь лучше узнать свою соседку, Грейс Нет-Фамилии. Это разумный вопрос.
— Это не разумный вопрос.
Он игнорирует меня.
— Ты не похожа на поп-звезду или модель, так что это отпадает.
— Эй! Что это значит? Ты преследуешь меня, чтобы поиздеваться?
В этот раз, когда я смотрю на парня, вижу его покрасневшие щёки. Мистер Ни-Стыда-Ни-Совести засмущался?
— Я имею в виду, что ты не такая уж и тощая и подобное дерьмо.
— Это не помогает.
— Если ты хочешь, чтобы я сказал, насколько горячо твоя задница выглядит в этой спортивной одежде — я могу. Я просто хотел поднять немного планку.
Я смеюсь.
— Это оценено по достоинству.
— Значит, ты не рок-звезда или модель, и ты не супер известная…
— Откуда ты знаешь, что я не супер известная?
— У тебя нет никаких поклонников, преследующих тебя.
— Это закрытый район.
— Верно подмечено. Но ты не выглядишь супер известной, что явно означает, что ты находишься в программе по защите свидетелей.
— Ты предполагаешь, что за мной следуют телохранители, потому что я пытаюсь не привлекать внимания к своей новой личности, предоставленной государством?
— Ну, когда ты говоришь так, это звучит просто нелепо.
Мы сворачиваем за угол, и когда Эйден замедляется, я замечаю, что тоже замедляюсь, а затем останавливаюсь вместо того, чтобы продолжить бежать.
— Надоело гадать?
Он смотрит на свои часы.
— Я должен быть в одном месте.
Я поднимаю свои брови.
— Горячее свидание?