— Потянись-ка вот так, парень!
И Мелис потянулся. Чёрное щупальце просвистело у самого его лица, «спина» твари вздыбилась, из неё вытянулись новые маленькие щупальца, и на каждом из них жадно шевелились присоски… Всё это Мелис успел увидеть в то мгновение, когда прикоснулся к тёплой рукояти своего — своего! — меча и выдернул его из обсидиана.
Глава 229. Маги в браслетах
Денебус освободился от заклинания, наложенного Миссингером, и немедленно собрал вокруг себя дружинников. К этой группе прибился и Нейл, который чудом улизнул от Фергюса.
Фергюс в это время отчаянно и безрезультатно пытался расчистить себе путь, чтобы приблизиться хоть к кому-то из друзей. Нет. Все усилия были тщетны. Удары его дубинки парировали щиты дружинников. Молодой человек оказался в кольце врагов.
Солдаты Странников сражались мужественно, но помочь не могли ни Фергюсу, ни Менгирам. Менгиры, впрочем, превосходно справлялись с обсидиановой тварью. Торментир, видя, что Мастер добрался до Эйлин, прорывался к ней.
Риуги не было даже видно. Он где-то прятался от своих бывших друзей и врагов. Видимо, хитрец решил отсидеться до конца сражения, чтобы после примкнуть к победившей стороне.
Торментир был уже совсем рядом с повозкой, на которой они прибыли в Даун-Таун, но Мастер красноречиво повертел у Эйлин над головой обсидиановым ножом:
— Солус, одно движение, и она умрёт. И не вздумай произносить заклинания мысленно — тогда она всё равно умрёт.
Маг остановился. Эйлин чувствовала, как он лихорадочно думает, чем бы ей помочь. Мастер бросил Своему бывшему советнику тёмные наручники:
— Давай, Солус, надень это.
Эйлин сразу узнала обессиливающие браслеты. Точно такие же Мастер мгновенно защёлкнул у неё на руках, ловко заведя ей руки за спину. Теперь она могла только слышать чужие мысли. И она услышала… Там, глубоко, очень глубоко, тоже были её союзники…
Торментир трясся от гнева, но вынужден был повиноваться Мастеру. Медленно он надел браслеты и, ненавидяще глядя в лицо Мастера, щёлкнул замками.
Мортаг холодно усмехался:
— Теперь взгляните. Ваши сторонники в кольце моих солдат. И даже мой сын со своей подружкой, прикончив Соглядатая, не смогут вам помочь. Может быть, вам поможет то, что сильнее смерти?
Последние слова он произнёс, передразнивая Эйлин. Однако та не поддалась на его насмешку, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя. Торментир тоже попытался сосредоточиться. Но он пребывал в такой ярости, что не мог ощутить мыслей Эйлин, стоявшей напротив него, а уж то, что слышала она, и вовсе было ему недоступно. Он мог только сохранить внешнее спокойствие.
Правда Мастер, хорошо изучивший Торментира, прекрасно понимал, что его спокойствие напускное, и продолжал выводить его из душевного равновесия насмешками над Эйлин. Если бы он обратил внимание на свою пленницу, то уловил бы кое-что странное. Торментир это заметил, и его ярость начала утихать. Он смог услышать какой-то мысленный шёпот и шелест, словно чьи-то голоса говорили с ним на неведомом языке.
Глава 230. Вопрос чести
Несколько ударов Огнистого Меча успокоили обсидиановое существо. Оно расплющилось, расползлось по камням, по песку и затихло. Только тогда Нелли опустила смычок:
— Уф, я уж думала, мы от него никогда не избавимся!
— Надеюсь, ты не обо мне, — буркнул демон, совсем по-человечески утирая серый лоб, покрытый фиолетовой влагой.
— Нет, конечно, — фыркнула Нелл, и тут же с любопытством добавила, — это ты так потеешь?
Миссингер кивнул и обернулся к Мелису. Тот стоял возле большой обсидиановой лужи, которая утратила подвижность. Юноша сжимал меч в руке, но в лице его было нечто, что обеспокоило Нелли.
— Мелис, Мелис, ты слышишь меня? С тобой всё в порядке? Эта тварь не ранила тебя?
Мелис медленно покачал головой и так же медленно вложил меч в ножны. Руки его были обожжены до волдырей.
— Ой-ой-ой! Отчего это? — спросила Нелли.
— От той твари, наверное, — хрипло отозвался молодой Менгир.
— Больно? — вопрос был излишним, и Мелис в ответ молча кивнул. — Ну, может, мама с Торментиром чем-нибудь помогут тебе, потерпи.
— Я потерплю. Вот только мне надо к тому гвардейцу, Хамалю. Я обещал.
— Да ты совсем обалдел! — возмутилась Нелли. — Он меня чуть не прирезал, а ты собираешься идти к нему!
— Я обещал вернуться, чтобы закончить наш поединок, — упрямо повторил Мелис.
Нелли раскрыла рот, чтобы в очередной раз плохо отозваться об умственных способностях своего друга, но Миссингер положил ей когтистую лапу на плечо, и девушке пришлось промолчать. Её колени согнулись под неожиданной тяжестью.
— Не лезь в это дело, Нелли, — сипло проговорил демон. — Он и вправду должен, это вопрос чести. А с ладонями я ему помогу. На время поединка они болеть не будут, но зато потом…
— Ничего, — ответил Мелис. — Потом будет потом. А за помощь — спасибо.
И юноша протянул руку демоническому пришельцу из другого мира. Тот пожал её, и Мелис скривился от боли. Однако Миссингер не выпустил ладонь Менгира. Их рукопожатие осветилось опаловым светом, и лицо Мелиса разгладилось.
Нелли глядела на это во все глаза. Она ожидала, что обожжённые места совсем исчезнут, однако кожа ладоней осталась воспалённой. На её недоуменный взгляд демон ответил:
— Я только обезболил. Вылечить — не могу.
Мелис резко потянул Нелли за локоть:
— Смотри! — он указал в сторону их повозки.
Нелли увидела, что её мать и Торментир стоят в браслетах рядом с ухмыляющимся Мастером. Чары Торментира больше не действовали, и Хамаль, освободившись, приближался к своему хозяину.
— Так, Мелис, нас снова ждут неотложные дела, — в голосе Нелли слышался сарказм. — Прежде чем спасти мир, надо спасти его обитателей. Иначе зачем нам пустая Сарисса?
Глава 231. Братья-мстители
Риуга рысью удалялся от места битвы. Принимать участие в этой мясорубке он не имел желания. Лучше убраться куда-нибудь подальше да переждать смутные времена. Вряд ли его хватятся, если ему повезёт, то обе стороны сочтут его погибшим. А он сменит имя и осядет где-нибудь в глухом уголке Загорья.
Занятый этими мыслями, Риуга почти не обращал внимания на то, что творится вокруг него. Он прислушивался к лязгу металла позади себя, крикам раненых и стонам умирающих, но не услышал перешёптывания у себя за спиной.
Зато укол чем-то острым в мягкое место он ощутил превосходно. Риуга завопил так, что перекрыл остальные звуки. Его немедленно толкнули в спину, и он полетел головой вперёд, покатился по земле.
— Давай, подставляй, — скомандовал чей-то незнакомый голос.
— А я что делаю?
Риуга ударился обо что-то твёрдое, из глаз у него полетели искры, а потом в глазах потемнело.
— Я ослеп! — в ужасе взвыл Риуга.
Он стал биться, но обнаружил, что он вовсе не ослеп, а оказался внутри какого-то ящика. Стенки его не давали возможности махать руками и ногами. Хотя дышать он мог.
— Эй, выпустите меня отсюда! — Риуга в злости стукнул ногой в стенку.
Раздался детский хохот:
— Нет, приятель, ни за что! — ответили ему. — Сиди в сундуке. Это хорошее место. Раньше в таком же сидела обсидиановая плюшка, а теперь побудь ты.
— А кто вы такие? — полюбопытствовал Риуга. — И что вы со мной сделаете?
— Мы — братья-мстители. Позже, после нашей победы, мы отдадим тебя в руки Менгиров. Они будут судить тебя.
Голос был мальчишеский, и Риуга попытался поговорить с этими таинственными мстителями:
— Ребята, послушайте, зачем вы так? Я ведь не сделал ничего плохого…
— Точно? — деланно удивился один из голосов. — А чего ж тогда удираешь? Суда боишься?
— А чего тебе бояться, если ничего плохого не сделал? — подхватил второй голос.
Спорить с этим было трудно, и Риуга замолчал, подыскивая слова. Однако он ощутил, как сундук тащат по земле волоком. Это причинило ему столько неудобств, что ни о каких спорах он больше не мог думать.