— Скучала по ней? — спросила Трия, неслышно подходя сзади. Она встала рядом и тоже посмотрела на экран, демонстрирующий планету нашего детства во всем ее великолепии.
Я пожала плечами, не находя ответа на этот вопрос. Мне никогда не хотелось вернуться. Но при этом я собиралась воссоздать на своем астероиде мечты ее кусочек.
— Скорее думаю, сколько нам осталось, прежде чем мы повторим судьбу Седьмого.
Мороз продрал по коже. Я не боялась ни смерти, ни боли, разве что немного грызунов. Но перспектива безумия сковывала сердце ужасом.
Трия почувствовала, нашла мою руку и сжала. Прикосновение ткани перчатки привело в чувство. Я скосила глаза — вспомнила, что, покинув Ц189, Трия никогда не снимала перчаток. При прикосновении ее дар работал сильнее, ярче. Я никогда не могла представить, каково это — всегда знать, что человек о тебе думает. Любое, даже самим объектом не осознаваемое, движение души, оттенки эмоций. Пожалуй, на “Солянке” ей бы не понравилось.
Трия любила одиночество еще больше меня.
Но вот она здесь, рядом с остальными, и не потому что так приказал Пхенг, это не очередное задание, которое нужно выполнить во что бы то ни стало.
Планета перестала меня интересовать, и теперь я рассматривала ту, рядом с которой провела свое детство. И при этом почти ничего о ней не знала.
Рядом со мной, затянутая в черную форму без знаков различий, стояла целая вселенная, со своей историей, со своими болью и страхами. Ей, если вдуматься, приходилось сложнее, чем остальным. Я, если говорить откровенно, пока не увидела лабораторию с инкубаторами, и вовсе была довольна своей судьбой. До такой степени, что, сбежав от Пхенга, и не подумала сменить сферу деятельности. Я просто стала работать на того, кто больше заплатит.
Почему не ушла Трия? Возможностей у нее не меньше, чем у меня, мы прошли одну школу.
Увидев понимающую улыбку, я поняла, что опять забылась рядом с телепатом.
— Знаешь, ты можешь думать о системе воспитания Пхенга что угодно, но она довольно действенна, — вполголоса сказала Трия. — Мысль, что можно что-то изменить, до твоего побега даже не приходила в наши головы.
— Не зря я считалась самым неудачным экспериментом, — не удержалась от саркастического смешка. — Бракованный объект…
Трия снова улыбнулась, но ничего не ответила. Лишь сжала покрепче мою ладонь и отпустила. И перевеле разговор:
— Знаешь, а я ведь никогда не могла “прочитать” Седьмого.
— Правда? — спросила без особого интереса.
— Да. Я всегда думала, что это часть его мутации, вроде твоего иммунитета к болезням. А сейчас… Я ведь не могу “прочитать” только животных. И еще — безумцев.
Я нахмурилась, не понимая, что она хочет сказать. То есть понимала. Но боялась поверить. Вдруг Трия ошибается? Или просто хочет успокоить перед ответственной операцией.
— Иногда с гуманоидами такое случается, — сказала она мягко. — И большинство из них никогда не бывало на Нергии или Ц189. Седьмой всегда был таким. Мы просто не замечали.
Я не успела ответить. По внутренней связи донесся предупреждающий сигнал, а механический голос искусственного интеллекта объявил о первой готовности к подпространственному прыжку и велел членам команды занять свои места.
Началось.
44
Я сидела в десантном шаттле, крепко зафиксированная ремнями. Шаттл, еще не отстыковавшийся от корабля, мелко потряхивало, и я не могла толком разобрать, от естественных причин, или нас вот-вот превратят в космическую пыль.
Выступать в роли “пушечного мяса” при десанте мне за мою богатую событиями жизнь еще не доводилось.
Альфар, который сидел напротив, поймал мой напряженный взгляд и успокоил:
— Все идет по плану. Они справляются.
Поверим на слово. У него в таких делах опыта побольше.
Лаборатория и опытная база были замаскированы и экранированы, чтобы с орбиты их было невозможно засечь. Но координаты я знала, и сдала их без зазрения совести.
Шаттл дрогнул еще раз, мгновенный перепад давления ударил по ушам, и контролируемо падение на поверхность планеты началось.
Я не могла видеть нашу траекторию, но знала, что падаем мы точно рядом с лабораторией. Трия с орбиты прикрывала шаттл, а вот дальше, непосредственно на месте, все будет зависеть только от нас.