В тот день Алексу исполнялось 21 год. На улице стояла промозглая осень, но Алекс и Ирина не замечали этого. Они решили отметить праздник на даче Алекса только вдвоём, и в объятиях друг друга им было тепло и хорошо как нигде в мире. Утомлённые после двух часов любви они лежали, прижавшись друг к другу, и слушали треск поленьев в старой русской печи.
- Тебе нравиться Марина Цветаева? – спросила вдруг Ирина.
- Мне нравишься ты, - улыбнулся Алекс.
- Я имею ввиду её стихи, - засмеялась девушка.
- Не знаю… Я в этом не эксперт…
- А мне нравятся… Вот сейчас вспомнилось…
Я бы хотела жить с Вами
В маленьком городе,
Где вечные сумерки
И вечные колокола.
И в маленькой деревенской гостинице -
Тонкий звон
Старинных часов - как капельки времени.
И иногда, по вечерам, из какой-нибудь мансарды -
Флейта,
И сам флейтист в окне.
И большие тюльпаны на окнах.
И может быть, Вы бы даже меня любили...
Посреди комнаты - огромная изразцовая печка,
На каждом изразце - картинка:
Роза - сердце - корабль. -
А в единственном окне -
Снег, снег, снег.
- Странные стихи… Рифмы нет, но красиво.
- Это белый стих. В нём не должно быть рифмы. Главное – содержание.
Алекс приподнялся на локте и, глядя в лицо девушки, улыбнулся.
- Всё-то ты у меня знаешь. Небось, все книжки уже перечитала у себя в библиотеке.
- Половину. Ученье – свет.
- Зато не ученье – интимный полумрак, – промурлыкал Алекс, целуя её в шею и начиная опускаться поцелуями по её телу всё ниже и ниже.
Внезапно раздался звон разбившегося стекла.
- Что это?! – Испуганно вскрикнула девушка.
Алекс вскочил с кровати, спешно натягивая джинсы и бегом бросился в другую комнату, из которой и донёся шум. Окно действительно оказалось разбито, а через распахнутые ставни в дом лез какой-то здоровенный бритоголовый детина.
Схватив на ходу табуретку, Алекс обрушил её на голову незваного гостя, и тот охнув вывалился обратно на улицу.
Внезапно звон донёся уже из комнаты, где находилась Ирина, и тут же раздался испуганный крик девушки.
Не выпуская табуретку из рук, Алекс бросился обратно и увидел похожую картину, разве что человека, который пытался пролезть в окно, он до этого уже видел. Это был тот самый бритоголовый тип, что был с Сифоном и который тогда угрожал Алексу ножом. Но беда была в том, что на этот раз в руке бандита был пистолет.
Грянул выстрел, и чудовищная боль бросила Алекса на пол. На несколько секунд он словно потерял ориентацию в пространстве. Затем попытался встать. Но нападающие были уже в комнате. Его вновь сбили с ног и начали избивать. Звуки слились в один нестерпимый гомон. Удары сыпались один за одним. Ирина кричала и этот крик заставлял Алекса сопротивляться ещё упорнее, ему даже удалось повалить одного из нападающих на пол, но в этот момент что-то тяжёлое ударило его в висок, и он потерял сознание.
Когда он очнулся, то понял что лежит на чём-то холодном. Тело болело так, словно в нём не оставалось ни одной целой кости. Особенно сильной была боль в правой ноге.
Алекс открыл глаза. Точнее открылся только один глаз. Второй опух и заплыл. В сарае было темно, свет пробивался лишь через узкое окошко на дверью. Руки были связаны у запястий, но не за спиной, и Алекс прикоснулся ими к правой ноге. Та была в чем-то липком. Судя по всему в крови… Он попытался принять сидячее положение…Получилось с трудом.
- Сарай… Я в сарае… - понял Алекс, но следующая мысль пронзила его мозг раскалённой иглой .
- Ира!
Он попытался вскочить, но боль в ноге не дала ему это сделать. Тогда упав на живот, он по-пластунски пополз к заветному схрону.
- Ира.. Держись… Держись… Ирочка…
Ломая ногти, голыми руками он принялся разрывать землю пока не добрался до жестяной банки, в которую спрятал своё оружие.
- Cейчас… Сейчас… - связанные между собой запястья не позволяли действовать расторопно, но Алекс, наконец, открыл банку и извлёк пистолет. Патрон был уже в патроннике, потому Алекс просто снял пистолет с предохранителя и пополз к двери.