-- Официант молча поставил на стол коньяк и ушел.
-- -О чем ты говоришь, дарагой! Конэчно, по самым старым рецэптам, как самый старый дуб в горах! Дэсят "штук" - это уже разговор. Платить как будэш?
-- -Не боись, заплачу валютой! - ухмыльнулся Иван. Ему захотелось хоть чем-то поразить кавказских друзей.
-- -Понятно, что нэ рублями, - спокойно сказал Владо, - Я имэю в виду, сразу всю сумму или половину. Мэньше половины Давид нэ согласится.
-- -Сразу! - твердо сказал Иван. С десятью тысячами долларов в потайном кармане и пистолетом "Вальтер" под мышкой он чувствовал себя уверенно.
-- -Тогда за удачу! - подняли рюмки Арсен и Владо. Иван был вынужден присоединиться.
-- Из ресторана они выходили уже под вечер, когда допили пятую бутылку коньяка и доели седьмую порцию шашлыка в промежутках между семгой, языком и салатами. Иван смутно помнил, что Арсен пытался познакомиться с какой-то девушкой, но у той оказался приятель двухметрового роста и Арсен благоразумно отошел. Потом Владо стал требовать, чтобы оркестр исполнил лезгинку и дал официанту чаевые в пару тысяч рублей. При этом официант все время салфеткой смахивал с пиджака Владо несуществующую пыль.
-- Когда они каким-то образом подошли к своему купе, Владо хитро улыбнулся, и спросил:
-- -Вано, знаэшь, в чем разница мэжду женщиной и такси?
-- Иван напряг размягшие мозги, но так и не смог ничего вспомнить из курса "Русские анекдоты и идиомы", который им читали в ЦРУ.
-- -Нет! - наконец признался Иван. В голову ничего не лезло, кроме классических анекдотов про какого-то Василия Ивановича.
-- -Жэнщина с огоньком никогда нэ бываэт свабодной! Ха-ха-ха!
-- "Причем здесь огонек? Какой огонек? Красный фонарь?" - с трудом ворочались мысли. Иван прилег на койку и тут же отключился, впрочем как и Арсен с Владо.
-- Купе затряслось от мощного двухсполовинойсильного храпа.
-- Иван храпел через раз.
-- f
-- Лейтенант Тараскин подошел к купе Дубова и трижды постучал условным стуком. Дубов открыл дверь, слегка взлохмаченный.
-- -Ты чего так долго? - спросил он, - Я даже заснул...
-- -Чего, чего. Эти твари такой пир закатили. Почти семь часов сидели. Шашлык жрали, семгу, икру. Коньяку пять бутылок вылакали! А ты запретил оружие применять... Так хотелось... А я только одну порцию шашлыка съел да пивка выпил. Меня потом Шарапов сменил, - не было сил смотреть и сидеть.
-- -Ну ладно, ладно. Работа у нас такая. На первый взгляд как будто не видна.
-- -На второй и третий тоже, - буркнул Тараскин, - В общем объект собрался с этими двумя типами в село Каюк за водкой ехать. К какому-то Давиду. Держи пленку капитан, там все записано. А я пойду, ладно, а то чего-то не по себе.
-- -Ладно, иди Федя. До завтра. В случае чего - экстренная связь через рацию. До пункта назначения собираемся у меня на инструктаж. Понятно?
-- -Так точно, все понятно. Ужинать пойдем?
-- -Идите с Шараповым. Мне подумать надо.
-- Дубов долго сидел в купе, смоля сигаретами, но так ничего и не смог решить.
-- "Хитер же ты, Иван. Следы пытаешься замести. Но я и не таких брал" - с тихой злостью подумал Дубов.
-- Деревянко застонал и заворочался во сне.
ГЛАВА 12. Дубов, Дубаев, Деревянко и особенности местного диалекта.
Через двое с лишним суток поезд подходил к Владикавказу.
За это время Иван успел сдружиться и как бы сродниться со своими кавказскими друзьями Владо и Арсеном, выпил с ними 9 с половиной бутылок коньяка, научился через каждое второе слово говорить "дарагой" и даже понимать шутки типа: "если 18 лет бывает только один раз в жизни, то 81 еще реже".
Владо сказал, что во Владикавказе их встретит его кунак Гоги, они заедут к нему домой, немного отдохнут, а потом поедут в горы к его дяде, который и делает эту самую водку "по старинным дедовским рецептам"
Стояла замечательная солнечная погода, небо было ясным и прозрачным, и температура наружного воздуха была максимально приближена к комфортным условиям. При таких погодных условиях просто нельзя было не рассчитывать на успех и Иван почувствовал, что сейчас включатся скрытые резервы его организма, и он разгадает загадку происшествия под кодовым названием "Лаборатория".
В его голове словно сами по себе сложились какие-то знакомые строки из курса "История СССР в 80-е годы", которые им читали в разведшколе. Какие-то неожиданные и неизведанные чувства вдруг хлынули из души мощным потоком, и Иван чуть не вслух проговорил: "Спасибо дорогой демократической партии и лично Биллу Клинтону за проявленную заботу".
Иван так и не понял, чем это было навеяно, но почему-то вдруг захотелось много и плодотворно работать, чтобы, умирая мог сказать... На этом Иван мысленно остановился, поскольку умирать он не хотел, а строить железную дорогу в болотах тем более. Вместо этого он плеснул себе в стакан коньяку.
Саша Дубов тоже не сидел, сложа руки. После нескольких прослушиваний пленки, записанной в ресторане Тараскиным и Шараповым, он не смог понять, какую же скрытую цель преследует Деревянко, несмотря на две пачки сигарет "LM", выкуренные в процессе обдумывания.
"Зачем же тебе водка именно отсюда...?" - мучительно размышлял Дубов, - "Неужели другая тебе не нравится? А может он хочет провести крупную диверсионную акцию и отравить партию водки? С какими целями? Нет, Деревянко не так прост. Здесь что-то другое. Может быть он хочет поднять восстание на Кавказе?".
От этой мысли стало жарко и Дубов открыл окно. Свежий ветер приятно освежил лицо и выдул сигаретный дым из купе. "Хрен с ним", - наконец решил Дубов, - "Проследим..."
Дубов прошел через весь состав к машинисту и послал с борта поезда шифрованную радиограмму на имя начальника отдела контрразведки во Владикавказе "Просьба встретить также установить наружное наблюдение. 6 вагон Новос-Владик. Феликс...". Дальше следовали приметы Деревянко. Подпись "Феликс" ставилась только в особо важных случаях, и об этом знали во всех подразделениях КГБ.
Начальник контрразведки, полковник Дубаев долго вчитывался в текст телеграммы, но так толком до конца и не смог понять, кого нужно встречать, а за кем установить наружное наблюдение, поскольку количество людей в обеих группах совпадали, а людей среднего роста с короткими светлыми волосами и зелеными глазами, о котором упоминалось в телеграмме, можно было встретить на каждом шагу, хотя бы в управлении КГБ.
Посмотрев в зеркало, Дубаев понял, что и сам подходит под эти приметы, только волосы у него были седые. Вздохнув, он набрал внутренний номер телефона:
-Алло, это ты Заур? Слушай, тут телеграмма пришла: из Новосибирска одного деятеля пасут. Он на поезде едэт. Каком? Слушай, ты что, нэ понимаешь? Я же тебе говорю - из Новосибирска. Понял? Харашо. Вагон шестой. Две группы людей будут по три человека. Одна группа - наши, вторая группа - нэ наши. Что как отличить? Слушай, ты сколько в органах работаэш? Сем лэт? Пора узнавать наших и нэнаших. А то у нас есть еще унутрэнние органы. Ты знаешь, что из них выходит? Хорошо, что знаэшь. Тогда бэри двэ машины, одну с нашими номерами, одну с обычными, трех человек, и встрэчай поэзд. Наших привезешь сюда, нэнаших проследишь. Понятно? Это харашо. Потом приходи ко мнэ, захвати коньяку и закуски. Какой закуски? Слушай, только нэ говори мне что коньяка нэ пьешь. Тогда знаэшь, что взять. Дэйствуй!
Полковник Дубаев положил трубку и вытер лоб. "Трудно стало работать" - подумал он - "Раньше любой опер знал кого прослэдить, кого посадить, кого встрэтить, чем угастить. Мельчаэт народ". Дубаев грустно вздохнул и оттер пот со лба.
Было жарковато. На столе лежала трубка и папиросы "Герцеговина Флор" из специальных запасников. Не так давно в сейфе у полковника постоянно стояли пара бутылок коньяка и маленький бюст Сталина, но пришлось убрать и то и другое, причем непонятно на какой предмет все же настучали.