Изображение камеры немного подёргалось и замерло, фиксируя нижнюю часть скафандра Ильи и лежащий рядом дозиметр, который ранее успешно передавал информацию, что на этом уровне радиация составляет два зиверта. Причём тот же Илья уверял, что эту радиоактивную пыль нанесло в первые сутки. Снаружи могло быть и меньше, чем скопилось здесь.
Подниматься в вертикальной шахте по металлическим скобам даже без бухт кабелей и прочего оборудования не так-то просто, а уж с ними вообще лютый квест. Со стороны Илья напоминал огромную неуклюжую черепаху, которая медленно, но уверенно удалялась куда-то в темноту.
Мы все в дежурке замерли перед монитором. Минуты еле тянулись. Казалось бы, что такое восемьдесят метров? Для Ильи же они растянулись на долгие полчаса.
— Ставлю дозиметр, — наконец раздался голос Ильи. — Видно? У меня обзор плохой.
— Один и девять сотых. Нет, один восемьдесят пять зиверт, — озвучил Добрыня.
— Норм. Температура минус шесть. Сейчас развернусь и покажу картинку, — пробубнил Илья.
Последовавшее сопение свидетельствовало, что развернуться и выбраться на бетонную площадку со всем хабаром не так-то просто.
Потом мы увидели руки в перчатках, закрепляющие бухту кабеля и гофрированный шланг для выпуска водорода. Затем бетонную площадку и что-то металлическое искореженное. Главное, что там было довольно светло.
— Подождите немного, разгружу себя и выберусь, — пробормотал Илья. — Башню сплющило, она частично выход закрыла.
Минут десять напряженного ожидания, и мы полностью переключились на ту камеру, что крепилась у Ильи на левом плече.
— Ну как видно? — задал он вопрос.
— Покрутись вокруг оси, — попросил Добрыня.
Мы и до этого стояли близко к монитору, но теперь все пять человек, находящихся в дежурке, чуть лбами не сталкивались, пытаясь рассмотреть, что там снаружи.
— Ну… ядерная зима как бы присутствует, — первым оценил пейзаж Сашка. — Снег не сильно серый.
— Главное, что светло. Тучи на небе. Я ожидал худшего, — признался Михаил.
— Ветра нет, — добавил Виктор.
Изображение задрожало, и Илья предупредил, что закрепляет камеру. С ней же рядом прикрутил дозиметр. Теперь мы могли наблюдать западный склон и видеть уровень радиации. Где-то там внизу была дорога, площадка для техники и мой припаркованный автомобиль.
Илья возился возле искореженных останков вышки, а мы вовсю обсуждали увиденное. Термоядерный взрыв и волна от него шли с юга. Всё, что было на пути волны, сгорело моментально. Но на северной стороне соседней горы просматривались остовы обугленных деревьев. Мы помнили о приливной волне, которая наверняка затушила большую часть пожара.
— Не настолько там высокий радиационный фон, можно и камеры на главных воротах поставить, — предложил Сашка.
— Не факт, что фон всегда такой, — проявил скептицизм Михаил. — Ветра приносят радиацию.
— Вторую камеру закрепил, — вклинился Илья. — Видно?
— Подожди, проверяю, — передвинулся Сашка к другому монитору. — Это что у нас?
— На север развернул. Видно? — снова повторил Илья вопрос.
— Слишком задрал вверх, чуть ниже.
— Так?
— Ещё.
— Не получится. Тут с креплением проблема.
— Пусть так, — не стал настаивать Сашка.
Собственно, я и не понял, зачем ему потребовался вид на склон. На данный момент камера была нацелена на север и открывала панорамный вид.
Как долго проработают эти камеры, сложно ответить. Не настолько у них защищён корпус от радиации. А что картинка немного в серых тонах, могло быть следствием того, что стекло перед линзой специальное со свинцом.
Данила начал поторапливать Илью. Посмотрели, измерили радиацию, и хорошо. Основная задача — настройка радиосвязи. По нашим прикидкам ретранслятор на спутнике в космосе никуда не делся. Он так и должен подавать сигнал на наземные станции. Раньше мы имели спутниковую связь и была вероятность, что сможем её восстановить, несмотря на то что вышка и оборудование смяты взрывной волной. Главное, чтобы радиоволны проходили через стратосферу. Проверять и настраивать сигнал Илья будет уже непосредственно из дежурки.
— Спускаюсь, — наконец сообщил он и начал спускаться.
Со всеми переходами и посещением душа потратил он порядка четырех часов.
Первой его перехватила Алёна.
— Не свечусь и даже не описался, — отшучивался Илья. — Зря только в памперсе страдал. С меня литров пять пота сошло.
Алёна всё же взяла кровь на исследование, не озвучив никаких ограничений. Илью покормили и попытались отправить отдыхать. Куда там! Он собирался продолжить настройку.