Устраиваюсь на краю матраса, лежащего на полу и служащего Кему постелью, и подтягиваю коробку с котятами ближе. Самый голодный уже почти перелез через картонную стенку. С него и начнем. Малыш мало того, что шустрый, он еще и хваткий. В соску на горлышке бутылочки вцепляется намертво и тянет, будто вакуумный насос. Не успеваю понять как, а бутылочка уже пуста. Котенок хочет еще, но мне жаль его более голодных сейчас братьев (или сестер), к тому же я не уверена, стоит ли их перекармливать после голодовки, поэтому возвращаю храбреца в коробку и вытаскиваю следующего.
Этот насосался и отпал сам, будто пиявка. Вот так да. Кладу "пиявочку" на матрас рядом с собой, чтобы не перепутать. Первый накормленный "шустрик" уже опять почти вылез из коробки, а третий, пока голодный безуспешно мечется внутри и орет. Подхватываю его свободной рукой.
Джено, видимо, надоело сидеть одному в машине - сначала слышатся шаги на лестничной площадке, а потом брат появляется в дверях и здоровается с Кему.
От нетерпения котенок дрожит и тычется влажной мордочкой во все подряд: мои джинсы, блузку, ладонь. Наконец, находит соску и вцепляется в нее мертвой хваткой, захлебываясь и пуская молочные пузыри от жадности. Я отнимаю соску и снова даю, и так несколько раз, пока движения тоненьких лапок не становятся спокойнее, медлительнее.
- Ну вот, молодец! Мы же не хотим подавиться? Не бойся, никто не отнимет, и в следующий раз тоже накормят…
Пузо под моими пальцами растет, кожа на нем натягивается, и я решаю, что маленькому обжоре уже хватит. Хозяин пуза, впрочем, так не считает, он истошно мяукает, возмущенно шкрябает когтями по моим коленям и ладони, а нащупав мордочкой подушечку указательного пальца, присасывается к ней.
- Эй, засыпай давай… - мне вообще-то, еще надо попасть на работу, но малыш так долго кричал, что сейчас хочется продлить мгновения его хрупкого счастья.
Свободной рукой я легонько поглаживаю младенческую, похожую на пух, шерстку котенка, с громким причмокиванием слюнявящего мой палец. Пятна солнечного света, просочившиеся сквозь занавеску и оконную раму, греют кожу. Разомлев, маленький наглец включает транзистор на полную мощность – довольное урчание не только слышно, я ощущаю вибрацию рукой и коленями.
- Ты меня задерживаешь, козявочка, - беспомощно улыбаюсь, - кроме тебя здесь есть и другие страждущие. Джено продолжает ждать в дверях, разговаривая со стоящим ко мне спиной Кему. Он говорит с Кему, а смотрит на нас с котярой, и взгляд греет не меньше солнечных пятен. Брат гордится мной, одобряет, любуется. Теплота, нежность, восхищение – это все мне, все мое по праву. Как и мой подопечный, я сейчас тоже готова заурчать.
Котят мы в итоге отвозим в приют уже вечером, после работы. А до этого они весь день создают в офисе неповторимую атмосферу: каждый входящий, завидев коробку или заслышав мяуканье, считает своим долгом удивленно поднять брови, умилиться, обещать посодействовать в поиске хороших хозяев. Выполнят свое обещание в лучшем случае, процентов пять, но, котятам всего-то нужно, чтобы нашлись три добрых человека.
- Я освободил тебе спальню и часть полок в шкафу, - сообщает брат, когда мы, заехав к родителям поужинать и захватить мои вещи, нагруженные коробками поднимаемся в его, а точнее, теперь нашу общую на какое-то время квартиру.
- Спасибо. Очень щедро с твоей стороны, - отвечаю я, перехватывая повыше коробку с обувью. - Меня бы и диван в гостиной устроил. Шучу, конечно.
Раскладывание вещей и перестановка мебели продолжаются весь вечер, это приятные занятия, укрепляющие меня в собственной правоте и чувстве самостоятельности. Остаются силы даже на приготовление ужина, причем я умудряюсь одновременно записывать хозяйственные расходы в два столбика прикрепленного к холодильнику блокнота. Джено уже откровенно посмеивается над моим рвением:
- Сес, тебя понесло.
- Мне надо научится соразмерять свои расходы с доходами, - отвечаю и надкусываю морковку. Разделение труда: я тушу овощи, брат занят мясом. Мысли возвращаются к отвезенным в приют котятам:
- Слушай, не хочешь завести кота?
- Нет. Кота я уже не выдержу.
Укоризненно смотрю на брата, но его так просто не пронять. Я много раз предлагала Джено завести какую-нибудь живность, раз уж он живет один, но он каждый раз отнекивается. Судя по всему, с котом брат, действительно, не готов мириться. Во всяком случае, пока. Ладно.