«Господи, господи, почему без седока?» — подгоняли меня последние слова виконта — «Где он потерял хозяина?»
Ладонью звонко хлопнула по крупу лошади. Та подо мной всхрапнула недовольно и сменила шаг на рысь. Мне осталось только вцепиться в луку седла и постараться не свалиться в мокрую траву на полном ходу.
Я видела, как Лео подскочил к Ахалашу, как спрыгнул со своего Декара и… какая-то возня началась у самой земли.
Когда подъехала, от увиденного на миг потеряла дар речи. А потом меня затрясло так, что руки заходили ходуном.
— Что с ним? Лео, не молчи, он живой? — вскрикнула, поддавшись панике.
— Живой. Помоги. Я его приподниму, а ты ногу вытаскивай.
Оказывается, вышедший на луг с разодранной до крови задней ногой конь Морана волок по земле опрокинувшегося бесчувственного хозяина, чья конечность застряла в стремени.
На первый взгляд никаких повреждений у Рихарда я не увидела. Грязная мокрая одежда. Бледное лицо, несколько мелких царапин на щеках и подбородке, и лоб рассечен несильно у самой кромки роста волос. Весь в траве и хвое, что успел собрать на себя, пока скакун тащил его по лесу.
Общими усилиями освободили графа из плена стремени. Виконт мельком глянул на рану Ахалаша и сказал:
— Кто-то укусил его. Хорошая хватка, на волчью похожа.
— У вас же здесь нет хищников! — С подозрением оглянулась на Карре, смачивая носовой платок водой из фляги.
Даже Перри, казалось, проникся ситуацией и тихо сидел на Декаре, посматривая сверху на происходящее.
— Нет. И если учесть, что случилось это совсем недавно, то… Демон, даже не знаю… на секача могли напороться. Сейчас кабанчики подрастают, — рассуждал он, пока я протирала лицо бессознательного Морана, с жадной нежностью разглядывая его.
Таким ли я его видела в своих снах, те ли черты я трепетно хранила в фантомной памяти, доставшейся от той Анны, что ушла из этого мира незадолго до моего возвращения сюда же? Вот ведь парадокс: чувствовала смертельную тягу к этому человеку и одновременно предусмотрительную осторожность и стеснение, как к незнакомцу, который откроет глаза и спросит вдруг: «Ты кто? Не это лицо я целовал, не в этих глазах звезды считал». Тогда я была красавица, а сейчас… О, я прекрасно знаю, как выгляжу без грима.
— Почему он не приходит в себя? — спросила чуть не плача, когда попытка растормошить мужчину ни к чему не привела.
— Мог головой удариться…
— Опять?! — взвыла с досады и провела рукой по волосам пострадавшего. — Рихард, миленький, очнись, а? Ну что ж так не везет тебе на голову? Недавно только отошел, и снова здорово. А в следующий раз что, совсем её себе оторвешь? Ой! — испугалась сказанного. — Не надо следующего! Это я не подумав. Ты мне с головой нужен. Лео, чего стоишь? — На нервной почве меня понесло. — Перевяжи коня, мучается животное! Где тряпка, в которой был телескоп? Вот ею и замотай рану. Как мы его повезем? В Бережинах лекаря нет! Как быть? Через седло перекидывать? Ты слышал? — Резко прекратила причитания. — Он застонал, ты слышал?
Виконт так низко склонился над братом, что ухом буквально прильнул к губам кузена. Прислушался.
— Рич, эй, дружище!
— Убери от меня свою рожу, — хрипло выдохнул граф.
Меня затопила такая радость, что, всхлипнув, отползла от лежащего, чтобы спокойно и беззвучно разреветься в сторонке.7bcf23
— Придурок! — Скрывая за суровостью колоссальное облегчение, виконт отпрянул от родственника. — Где тебя носило? Что случилось?
Рихард тихо застонал.
— У Вороньего Лога стадо кабанов встретили. — Сделав попытку привстать на локтях, Моран скривился в болезненной гримасе. — Кажется, ногу сломал.
— Я так и думал, — кивнул Леонард. — Всего лишь лодыжку — это не смертельно.
— Лютый вепрь оказался… — проговорил, прикрыв глаза и еле шевеля губами. — Ахалаш понес. Помню только поваленное дерево на пути, и все. — Хмыкнул раздосадованно: — Даже оружие не успел взять. Как он там?
— На задней правой рана глубокая. Хромает сильно. Видно, мышцу повредил серьезно, кожа лоскутом висит.
— Вот ведь… — тихо выругался его сиятельство. — Где мы сейчас? Ты как меня нашел?
— Луг недалеко от Бережин. — И, видя, что тот его не понимает, пояснил: — За холмами, на восток. И нашел тебя не я… — выдержав томительную паузу, посмотрел в мою сторону, — а она.
Моран медленно оглянулся через плечо и замер. Кажется, даже дышать перестал.
— Здравствуй, — сказала, глядя в любимые глаза.
— Анна, — прошептал он одними губами.
Дернулся, извернулся и, забыв о пострадавшей ноге, рванулся встать. Тут же, взвыв от боли, повалился набок.
— Что ты, что ты! — Подскочила и, придержав за плечи, уложила обратно. — Не надо вставать. Сейчас что-нибудь придумаем.
– Поищу в лесу палки подходящие — зафиксируем твою «оглоблю», — прокряхтел Лео, поднимаясь с колен, и деликатно оставил нас одних.
— Аннушка… Анна… Моя бесса… Душа моя, Аннушка… — все повторял его сиятельство, словно не верил своим глазам и, взяв в плен мои руки, целовал, целовал, целовал.
— Я вернулась, а тебя нет, — упрекнула, скрывая волнение.
— Ты исчезла, и меня не стало, — сказал глухо, спрятав свое лицо в моих ладонях.
— Я два года к тебе возвращалась.
Посмотрел пытливо, чуть нахмуренно.
— Для меня эти дни были ночами. Непрекращающимися холодными ночами.
— Я волновалась…
— Я люблю тебя, моя графиня.
Прерывисто вздохнула. По плечам приятный озноб прошелся, и низ живота свело.
— Бесса.
— Это недолго исправить. Завтра же…
— С больной ногой?
— Ты скажи только «да» — ползком поползу!
Щемящее чувство заполнило моё сердце.
— Я люблю тебя, Рихард Моран.
________________
*Анна имела в виду сходство со знаменитым персонажем на картине Ораса Верне «Битва при Ваграме 6 июля 1809 г.»
Эпилог
— Здравствуйте, уважаемый Хьюго! — весело поздоровалась я со стариком в шляпе трилби.
— А-а, здравствуй, девонька! — обрадовался мне мужчина.
— Второй день хожу, вас застать не могу. Уже беспокоиться начала, не случилось ли чего. Вы бы хоть мне адрес оставили. Как здоровье ваше?
— Воргулы долго живут, — пространно ответил и улыбнулся хитро. — «Проездом» в наших краях?
— Вроде того.
— Опять будешь уговаривать вернуться?
— Буду. Или у вас в планах посещение Сейшельских островов?
— Одному скучно, — шутливо отмахнулся собеседник. — Вот если бы в компании с молодой красивой женщиной…
— Увы, я бы с удовольствием, но в другой раз.
Дедок нарочито несчастно вздохнул.
— Жаль, госпожа Моран… Что? — Поймав мой удивленный взгляд, опустил глаза на мои руки и поспешил исправиться: — Я поторопился. Надо же, второй раз ошибаюсь, — проворчал досадливо в сторону. — Видать, и впрямь годы берут свое.
— Пока еще невеста, — скромно кивнула, покрутив на пальце кольцо. — Забыла на минутку, что вы все знаете наперед.
— Всё да не всё. Вот, например, что сегодня придёшь — не знал. Ждал неделю назад. Что задержало?
— Жених не пускал, — отмахнулась, поддержав шутливый тон собеседника.
— Как банально, — фыркнул старик, а я рассмеялась. С каждым сказанным словом мне все легче и свободней давалась беседа с Хьюго, словно знала его давно и надежно. — А когда же браслет суженый оденет?
— Да он-то хоть завтра!
— Но?..
— Но у нас возникла небольшая… размолвка.
— Какая прелесть! — восхитился собеседник, продолжая потешаться.
Достал из кармана плаща кусок булочки, завернутый в платок, и принялся кормить голубей, тактично позволяя мне окунуться в воспоминания.
Сейчас на ситуацию недельной давности я тоже смотрела с юмором. Давно простила, поняла, приняла, но… продолжала дуться по инерции. Потому что не всегда женщина должна быть рассудительна и сдержанна. Где-то можно и характер показать и высказать свое категорическое «фи». И не надо для этого искать пустые причины, когда они сами приезжают в поместье на правах старых закадычных друзей и… подруг.