Тельма ничего не забрала. От мысли, что ей их просто не отдали, сделалось жарко: этакий романтический поступок Рихарда — сохранить вещи в память обо мне? Или… Нет, я желала именно этих розовых фантазий! Именно таких: он верил, что я снова появлюсь в его мире.
С языка сорвалось шепотом Ашинское:
— Встретимся — зацалую!
Двое за дверью подозрительно притихли: услышали, что я встала? Затаились!
Торопливо приводя себя в порядок, вспомнила о главном: мама! Как она там? Что я за дочь?! Наверняка, проснувшись в неизвестном месте, она если и не истерит, то тихо паникует себе во вред. Да ещё меня рядом нет! Предстоит столько всего объяснить!
Спешно выскочила из комнаты и замерла, встретившись взглядом с обращенными на меня глазами виконта. И столько было в них радости! А еще затаенной обиды.
Улыбнулась немного смущенно — неужели успела отвыкнуть от этого человека?
— Здравствуй, Леонард.
Увидела, как он вздохнул с облегчением и расслабился.
— Я рад, что ты вернулась. Очень рад. Ты так внезапно исчезла. Не простившись. Дом… заболел. Стал пустым и холодным. И Рич… Он сравнялся цветом с землей, Аннушка. Словно, уходя, ты забрала с собой его тепло, душу, жизнь.
Говоря все это, мужчина медленно приближался. Шаг за шагом. Крадучись, будто боялся меня испугать резким движением.
— Я не хотела уходить так внезапно. Таурон решил по-своему.
— Но ты думала об этом? У тебя было такое желание? — Мужчина с каждым сказанным словом все больше и больше заводился.
— Думала. Но… только в том случае попрошу оберег об услуге, если… Рихарда не станет.
— Пять дней существования за гранью, Анна. Для него это было пять дней… Он и сейчас там, потому что не знает, что ты здесь. Он думает, что ты исчезла навсегда! — в словах виконта сквозил упрек. Неприкрытый, терзающий, жестокий.
Разве я его заслужила? Стало обидно.
— Лео, я прожила в своем мире два года, не помня ничего о жизни на Планиде. Вообще ничего. Только видела странные сны: одни и те же лица, волшебный мир, старая эпоха, колдуны, ведьмы… Я думала, что схожу с ума.
В носу защипало от подступающих слез.
— Два года? — Его милость неверяще уставился на меня во все глаза.
— Я вернулась в свое прошлое. Без таурона, без воспоминаний.
Виконт зажмурился, с силой провел руками по лицу, сдирая с себя маску безжалостного холодного судьи.
— А как же…
— В том же месте, в тот же час встретила Хьюго — слугу графа Морана. Я рассказывала. Он ждал меня с артефактом. Оракул. Всевидящий. Предсказатель. Не пожелал переместиться со мной. Но обещал, что мы еще не раз встретимся.
— Прости меня. Я в своей скверной манере опять накинулся на тебя с упреками.
— Ты не знал, — сказала тихо, коснувшись его предплечья в примирительном жесте.
Леонард осторожно обнял меня, по-братски поцеловал в лоб и, пожевав нижнюю губу, будто в раздумье, как преподнести информацию, выдал:
— Я рано утром послал гонца в Бережины, но… Прилетела мышь от госпожи Брайт. Пишет, что ждет тебя. Рихард ушел в лес. Два дня рыскал по своим охотничьим угодьям и… пропал.
Не передать, как я встревожилась.
— Едем, — решительно направилась на выход из покоев. — Ты со мной? — Меня одарили скептическим взглядом «что за вопрос?» — Только маму предупрежу. Надо узнать у лекаря, не вредна ли ей будет тряска по вашим дорогам? Покажешь, где вы её разместили?
— Твоя матушка… — растерялся Лео, следуя за мной по пятам, — она в трапезной была. Завтракала с отцом.
— О… А ты?
— А я кормил птичку. И ждал тебя.
Улыбнулась.
— Слышала я вашу «кормежку»!
— Эти попугаи все такие нелюбезные?
— Не обижай Ашу, — нарочито возмутилась, двигаясь по коридору в сторону лестницы. — Наябедничает Бейлу Оресту — будешь в его вечных врагах.
Виконт хохотнул:
— А то сейчас это чудовище преисполнено ко мне трепетной любовью!
— Как он?
— Сначала бесновался. Потом притих. А когда баронесса уезжала, обозвал нас всех из кареты какими-то морскими монстрами. Дословно: не уследили за пр-ришлой, тр-ролли донные! Ты случайно не знаешь, кто такие тролли?
В обеденной зале было пусто. Служанка убирала стол после трапезы на двух персон. Увидев нас с Лео, присела в коротком книксене и со словами: «Минутку, господа, сейчас подам свежее» скрылась с подносом за неприметной дверью.
— Отец показывает парк твоей матушке, — заметил виконт, подойдя к окну.
Присоединилась, встав рядом.
По подъездной дорожке, удаляясь от дома, шла пара. Женщина в длинном красном платье, совершенно отличном от здешних нарядов, и мужчина в белой рубашке, жилете и светлых брюках смотрелись со спины так гармонично, что невольно залюбовалась этой картиной. Но вот очередной поворот на боковую аллею, и они неспешно свернули, скрывшись за высоким стриженым кустарником.
— У тебя красивая мать. Вы с ней похожи.
— Красивая… — Вздохнула, соглашаясь с ним, и оглянулась на тихо звякнувший сервиз, что служанка расставляла для нас на столе. — Только этот факт принес ей одно разочарование в жизни. На её пути встречались лишь беспринципные потребители и аферисты. А так хочется видеть её счастливой! — Помолчали немного, думая каждый о своем. — Что у вас с Розиной? Согласились её родные с выбором девушки?
— К алтарю богов через четыре месяца. — Криво, но самодовольно улыбнулся его милость.
— Ух, поздравляю! — искренне порадовалась за Лео.
— Простите, — нашу беседу прервал заскочивший в помещение Гантер, — я хотел бы с вами переговорить, бесса Анна. Насчет вашей матушки.
— Я, по правде, тоже собиралась вас искать, — удивилась такому совпадению. — Мы сегодня собираемся отправиться в Бережины…
— Исключено! — Лекарь в возмущении смешно всплеснул руками. — Два дня никаких поездок, никаких прогулок, никаких переживаний! Покой и сон! Нельзя прерывать лечение!
— А… — растерянно оглянулась на окно, из которого мы только что наблюдали нарушительницу постельного режима. Моя рука сама сделала неопределенный жест в сторону застекленного проема. — Вы сказали ей об этом?
— Что? — Гантер проследил за моим пальчиком и со словами негодования сорвался с места. — О каком здоровье можно говорить, когда пациенты делают что хотят!
Под конвоем двух мужчин родительницу ввели в дом. Лекарь вполголоса недовольно высказывал ей свои претензии, а хозяин поместья раздосадованным взглядом косил на домашнего эскулапа. Увидев меня, мама сделала страшные глаза — «Дочь, нам надо поговорить!», а потом мило улыбнулась его сиятельству.
— Спасибо за прогулку, господин Карре.
— Был рад, — коротко ответил Гектор и поцеловал ей ручку. Краска смущения залила щеки Алины Вячеславовны Векшиной.
Вот уж не думала, что от мужского внимания она заалеет как девчонка.
— Мам, мне надо ненадолго уехать, — выпалила я и испугалась от выражененной паники на лице родного человека. — Здесь совсем близко, в трех часах на двуколке. Мы… найдем графа Морана и вернемся. Ваше сиятельство, вы позволите остаться?..
— Конечно. Располагайте моим домом, насколько вам будет угодно.
— Это неудобно, — смешалась мать, — может быть…
— Не может, — отрезал граф. — Я склонен доверять авторитетному мнению господина Гантера.
Вот так, не дав женщине опомниться, её настойчиво отправили в выделенные ей покои в компании лекаря.
Его сиятельство задумчиво смотрел, как мама поднимается по лестнице, поддерживаемая под локоток молодым магом, и тут же, заметив проходящего мимо дворецкого, вполголоса отдал ему какое-то распоряжение. Расслышала только «…посыльного к портнихе», «ткани», «…завтра с утра».
Ай да милорд! Как у нас говорят, взял быка за рога. Еще больше зауважала этого мужчину.
Младший Карре многозначительно хмыкнул и, развернувшись на каблуках, бодро отправился распоряжаться насчет коляски, а я поспешила за «больной» в гостевое крыло. Мамин взгляд, мельком брошенный на меня, сулил ремень, выговор и неделю без сладкого.
— …Я жить без него не могу. Мы должны его найти. Мам, у меня душа не на месте, когда я думаю, как он страдает. А если с ним что-нибудь случилось?