— Да, верно… Но эту бесстыжую девку я сживу со света!
— Погоди. С Надеждой мы всегда успеем разобраться. Дочь гончара нам не опасна. Он все равно на ней не женится, только побалуется. Но баловство его мы быстро оборвем после свадьбы. Важно, чтобы ваша свадьба состоялась. А для этого мы еще не все сделали. Не забывай об Анне. Вернувшись от дядюшки, Глеб может переменить свое решение. Но чтобы его женитьба на Анне стала невозможной, нам надо сделать…
— Что?.. — Берислава расширенными, немигающими глазами смотрела на мать.
— Сделать так, чтобы к его возвращению Анна была замужем… за кем-нибудь.
— Но разве это возможно? Мы ведь сами устроили так, что над ней теперь смеется весь Киев. Ни один знатный человек не посватается к Анне.
— Тем лучше. Знатный не посватается — так выдадим ее замуж за простолюдина. Нам польза, а ей — унижение.
— Не получится. Боярин Тимофей, хоть и слушается тебя почти во всем, но за дочку свою стоит горой. Разве он выдаст ее за простого?
— На наше счастье, боярин, как многие старые дружинники, любит героев. Он не раз говорил, что богатырь из простолюдинов ему милей, чем трус княжеского рода.
— Да, верно. На днях какой-то скоморох ему рассказывал про крестьянина Илью, который много лет сидел на печи, а потом сделался богатырем и стал оборонять родную землю от врагов и разбойников. И будто бы сам князь Владимир чтил того богатыря как друга. А наш боярин так заслушался былиной про Илью, что даже прослезился.
— Вот-вот! Богатырь, защищающий землю от разбойников! На нашей земле тоже сейчас разбойник свирепствует — Быкодер. И тот, кто его одолеет, пусть даже смерд или холоп, будет нашему боярину подходящим зятем. Я сегодня же подскажу Тимофею, что он должен увеличить награду за Быкодера. Дескать, добрым молодцам недостаточно денег, пообещай дать в жены победителю твою дочь — и сразу же найдется такой герой, который… Нет, подожди… — Завида порывисто схватила Бериславу за руку. — Мало внушить эту мысль Тимофею. Сегодня вечером я иду к Свягополку и подскажу ему, какова должна быть награда за Быкодера. Пусть великий князь повлияет на Тимофея.
— Но, матушка, если за время отсутствия Глеба никто не одолеет Быкодера, Анна ведь так и останется незамужней. И тогда…
— Эх, жаль, что Биндюк женат! — воскликнула Завида, прищелкнув пальцами. — Вот он бы уж точно одолел разбойника и взял бы нашу девицу со всем ее приданым.
Биндюк, о котором говорила Завида, был сыном ее тетки и, стало быть, приходился ей двоюродным братом. Этот здоровенный и грубый мужик, называвший себя боярином, жил далеко от Киева, в местах, где власть княжеского закона была почти неощутима и где Биндюку с его людьми не составляло труда захватывать чужие земли и грабить богатых путешественников. От настоящих разбойников он отличался только тем, что платил князю дань и поставлял людей для княжеского войска. Да и в разбойных нападениях его пока никто не мог уличить, потому что Биндюк со товарищи всегда выходили на большую дорогу в бедняцких отрепьях и с завязанными лицами. Впрочем, все, что удавалось награбить, он так же быстро проматывал в разнузданных кутежах. Биндюк сменил уже несколько жен, сводя их на тот свет по мере того, как они ему надоедали. Бывало, что пользовался он услугами своей двоюродной сестры, присылавшей ему зелья и верных людей для исполнения разных тонких дел. Но, став тайной любовницей великого князя, Завида уже около двух лет не имела никакого общения со своим диковатым родственником, не обменивалась с ним ни слугами, ни подарками. И вот сейчас она вспомнила о Биндюке и пожалела, что занеслась, пренебрегла родством с этим далеким от стольного града головорезом.
— Никогда не знаешь, кто и в какую минуту тебе пригодится, — вздохнула Завида. — Теперь уж я не успею связаться с Биндюком, все ему объяснить, избавить его от жены, привезти сюда… И потом, потребуется время, чтобы он со своей шайкой отыскал Быкодера и расправился с ним. Нет, не успеть!.. Тут надо что-то другое придумать.
— А может, поручим это дело Олбырю? То-то будет смех, если боярину придется выдать Анну за своего же холопа!
Олбырь действительно был холопом в доме бояр Раменских, но служил он не Тимофею, а Завиде, выполняя темные и запутанные поручения своей госпожи.
— Олбырь хоть и здоровенный детина, но трус, — с презрением сказала Завида. — Он не пойдет на Быкодера. Ноты, дочка, подала мне мысль. В самом деле, Олбырь может убить и притащить сюда какого-нибудь другого разбойника, послабее. Ведь Быкодера в Киеве никто не знает. Пока все разберутся, что Олбырь убил не его, будет уже поздно: Анна окажется обвенчанной с бывшим холопом.