- Книга по беспалочковой магии! Спасибо, отец!
Люциус, сидевший с другой стороны ели, кивнул в ответ. Гарри посмотрел на него, а затем на Драко, и наконец нашел ответ на озадачивший его вопрос о том, как такой мальчик как Драко, мог вырасти в семье, где музыка строгого воспитания и манер звучала необычайно громко. Просто Драко твердо знал, кто он и где его место. Он мог быть восторженным в отношении тех вещей, которыми ему позволяли восторгаться, и вещи эти соответствовали его положению и воспитанию. Когда он отклонялся от этого правила или пересекал невидимую черту дозволенного, как произошло с Нарциссой два дня назад, она сразу же указывала на это сыну, и Драко незамедлительно повиновался.
Это совершенно не походило на отношения, которые существовали между Гарри, Коннором и их родителями, но Гарри подозревал, что они работали не хуже.
- Ну же, мистер Поттер, - сказала Нарцисса, - откройте свои подарки.
Гарри взял первый подарок, который, когда он открыл его, оказался от Драко. Он подержал подарок в руках, успокаивая дыхание. Это был стеклянный шар, внутри которого вращалась миниатюрная модель солнечной системы, яркое пятнышко солнца, на которое больно смотреть, в центре, а вокруг девять планет со спутниками. Гарри легонько коснулся стекла, ускоряя движение светил. Когда он убрал руку, они вернулись к прежнему величественному парению, кроме крошечного Меркурия, который продолжал проноситься вокруг солнца как ловец за снитчем.
- Спасибо, Драко, - прошептал Гарри. Он не испытывал никакого особого интереса к Астрономии, но это была красота подарка, который выбирали именно для него, и подарок действительно был красивым.
Драко, оторвавшись от разворачивания следующего подарка, ухмыльнулся.
- Теперь мой, Гарри, - сказала Нарцисса, и Гарри обратил внимание на изменение обращения к нему и большую теплоту в её голосе. Она почувствовала, насколько он был взволнован подарком от её сына, и поэтому Гарри вырос в её глазах.
Исполненный непонятной удовлетворенностью, Гарри развернул подарок в самой аккуратной обертке. Он улыбнулся, когда обнаружил в нем копию книги, которую он читал вчера об истории факультета Слизерин.
- Драко сказал мне, что вам почти ничего не известно о факультете Слизерин, так как вы хотели попасть в Гриффиндор, - объяснила Нарцисса. – Я подумала, что вам могла бы понравиться эта книга.
- Это очень чутко с вашей стороны, миссис Малфой, - ответил Гарри, - спасибо.
Он обернулся к последнему подарку, помня о пристальном взгляде Люциуса.
Он развернул то, что на первый взгляд показалось прозрачной линзой, и Гарри подумал, что это своеобразное зеркало, но когда он провел над ней рукой, там ничего не отразилось. А затем он различил неясную тень в стороне, ближе к рождественской ели, и какие-то отдаленные и неясные фигуры, в глубине зеркала, на заднем плане.
На мгновение Гарри задрожал и прикрыл глаза, когда понял, что это такое. Это был проявитель врагов – зеркало, которое показывало человеку его врагов. Когда они были близко, в зеркале можно было увидеть их лица.
- Спасибо, мистер Малфой, - медленно проговорил Гарри и поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с Люциусом. – Я уверен, что мне это пригодится.
Люциус склонил голову и ничего не ответил.
- О, мама! – воскликнул Драко, внезапно вскакивая, - Я совсем забыл! Солнце почти взошло!
Нарцисса моргнула, будто очнувшись от мыслей, а затем встала.
- Извините нас, пожалуйста, Гарри, - сказала она с поклоном, - В рождественское утро мы с Драко всегда встречаем восход солнца. Это – семейная традиция.
Она призвала пару пальто, они оделись, и покинули комнату, держась за руки. И когда они уходили, Драко шел рядом с матерью, прижавшись к ней.
Гарри смотрел, как они уходят и представлял, на что это похоже, когда мать и сын встречают рассвет вместе, а затем оглянулся, когда услышал позади слабый звук. Люциус встал.
- Мне бы хотелось больше света, - сказал он. – В моем кабинете есть несгораемые свечи. Не желаете ли пройти со мной, мистер Поттер? У нас еще не было времени, чтобы поговорить, и я был бы благодарен вам за это.
Гарри медленно кивнул. Они будут с Люциусом одни, и он предполагал, что именно может произойти в ходе этой беседы. До сих пор, Люциус не выпускал свои когти ради жены и сына. Теперь для этого настал подходящий момент.
С некой отдаленной усмешкой, почти неощутимой за воспоминаниями о чистокровных обычаях способных ему сейчас пригодиться, Гарри заметил тень в левой части зеркала, которая приобрела черты лица Люциуса, когда тот прошел мимо него к двери.
========== Глава 16. Танец ==========
Гарри шел в кабинет сразу Люциусом, чтобы не дать ему времени подготовить ловушку или поговорить с кем-то из союзников по камину. Комната, в которую они пришли, была просторной и, так Гарри показалось, имела пять стен, хотя множество книжных шкафов вдоль стен не позволяли убедиться в этом. Сильные охранные чары зашипели вокруг него, едва он ступил на порог, и пропустили его только из-за того, что он вошел вместе Люциусом. Стены в кабинете были сине-серого цвета как парадная дверь мэнора, и старинный герб семьи Малфой, без каких-либо украшений, не считая одного единственного портрета над камином.
Когда Гарри перестал разглядывать обстановку и обернулся, то оказался под прицелом волшебной палочки Люциуса. Рефлексивным движением, отточенным многолетними тренировками, он выхватил свою собственную палочку. Он замешкался всего на секунду, но этого было достаточно.
- Probo Memoriter, - произнес нараспев Люциус, и луч светло-синего цвета из его палочки ударил прямо в Гарри.
Закрыв глаза, мальчик ждал, когда заклятье начнет действовать. Он яростно повторял про себя снова и снова, что это заклинание не может быть причиняющим вред, иначе позор ляжет на сына и жену Люциуса. Хотя тот Люциус, что был Пожирателем Смерти, и о котором Гарри рассказывали кошмарные истории, мог быть достаточно жестоким, чтобы проигнорировать последствия.
Гарри ощутил, как его мысли словно расплываются и подергиваются рябью, а затем вспомнил день, когда им с Коннором было по пять лет, и они вместе с Лили были на лужайке перед домом в Годриковой Впадине. Коннор играл с игрушечной метлой, ловя её в воздухе как снитч, когда она пролетала мимо, а Гарри читал книгу о простых заклинаниях - Вингардиум Левиоса и Алахомора, в исполнении которых собирался попрактиковаться той же ночью, когда Коннор уснет. Ярко светило солнце, небо было чистым и безоблачно голубым, и мама сидела неподалеку и наблюдала за ними лучистыми глазами, в которых не было и тени тревог.
Плавно эта сцена сменилась видением той ночи, когда Гарри тренировался в изученных чарах и сумел поднять подушку в воздух уже с третьей попытки. В этот миг Лили вошла в комнату и крепко обняла Гарри, удерживая его в своих объятьях. И память об этом моменте была столь яркой, что Гарри как наяву почувствовал её руки вокруг своей талии и плеч.
В следующем воспоминании был он сам, семи лет. Гарри лежал на спине в траве и наблюдал за звездами вместе с Коннором, повторяя про себя длинный список чистокровных обычаев, которые он изучил в этот день. Ремус рассказывал Коннору историю о дружбе молодого волшебника и маггла. Гарри же размышлял о своем разговоре с Сириусом: о том, что тот посчитал очень странным, что его маленький крестник хочет услышать об официальных приемах в доме Блэков, но, не смотря на это, не смог отказать ему в просьбе.