— Сколько тебе лет, Радмила? — спросил Лиар. Неужели я рассуждала вслух?
— Мне пятнадцать, я только окончила школу. А Вам?
Решила держать дистанцию и не переходить на "Ты".
— Мне двадцать. Я выучился в военном училище на государственного служащего. Брату тридцать пять. Ты знаешь кто он?
Я помотала головой, обозначая, что нет и жду от него ответа.
— Он служит в тайной канцелярии, только должность озвучить я не могу. Не бойся нас, даже если не сможешь помочь, ничего плохого мы вам не сделаем.
Это очень вовремя он сказал. Внутри я была очень напряжена. Не хотелось доставлять проблем себе и отцу.
— Ты уже выбрала профессию, на кого хочешь выучиться? — спросил Лиар.
— Если честно, то нет. Очень трудно определиться. Я решила этот год отдохнуть и подумать над планами на будущее. Не хочу ошибиться, — ответила я. Мне вдруг стало неудобно от этого. Как будто я ребенок, который не может решить, какой кусочек пирога ему съесть, поэтому он сидит голодный. Щеки от этого покрылись красными пятнами. По-моему, у меня даже уши покраснели.
— Очень разумно, — вдруг сказал Горандар.
— Значит ты не принимаешь поспешных решений и ответственна, — задумчиво протянул он. Мне было приятно такое слышать. Надеюсь, что это не пустые слова утешения. Окончания обеда я ждала с нетерпением. Папа тоже был напряжён, хоть и не подавал вида.
— Вы ведь не из столицы? Приехали по делам или просто развлекаться? — спросил он отца.
— У меня здесь дела. Но и дочь порадовать очень хотелось, раз есть такая возможность. Она здесь впервые.
— Какие дела? Вижу, что Вы из военных.
— Вы правы, только не думаю, что могу рассказать Вам о них. Завтра пойду к военачальникам короля с донесением и отчётами, — ответил он. Горандар кивнул и не стал расспрашивать подробности.
Глава 8. Помощь и его последствия
После обеда мы вместе пошли в комнату старшего нага. Большая просторная спальня в коричневых и бледно-желтых тонах. Мне было неловко находиться здесь и я снова покраснела. Зеркала все осмотрела, ничего не почувствовала.
— Вы спите не только здесь, — прошептала я.
Он внимательно посмотрел на меня и задумчиво кивнул.
— Прошу ещё пройти в мой кабинет, — ответил он.
Если спальня была просторная и как будто пустая, несмотря на наличие мебели, то в кабинете была видна жизнь. Бумаги с пометками, прикрепленные к доске на стене; документы, разбросанные на столе, в порядке, понятном только ему; полки с явно магическими камнями; диванчик с маленькой бледно-жёлтой подушкой и такого же цвета пледом. Я осмотрелась. Здесь совершенно нет зеркал. Но внутри что-то царапало, не давая вот так уйти. Я прошла вглубь и стала расхаживать по комнате, в поисках источника неприятных ощущений. Мой взгляд остановился на столе. Если со стороны входа было незаметно, то сейчас я увидела прямо на рабочем месте маленький портрет мужчины в стеклянной рамке. Если смотреть на него со стороны окна, то он блестел и отражал все, точно как зеркало. Со стороны рабочего стула — это обычный портрет. Подозвала жестом Горандара, поставила его на своё место и указала на портрет-зеркало. Лицо мужчины сначала вытянулось от удивления, а потом приняло злое жищное выражение. Я отшатнулась от него и поспешила прижаться к отцу. Наги в злости очень опасны и вспыльчивы. Горандар резко поднял на меня взгляд, не меняя выражения лица. Я себя почувствовала зайцем, на которого сейчас нападет большой голодный змей. Не могла не то, что пошевелиться, а даже вздох сделать. Меня начало мелко трясти. Отец приобнял за плечи, пытаясь успокоить, а наг продолжал за мной следить. В голове стали мелькать образы, как я бегу по лесу от стаи змей, которые вот-вот меня погубят. Я бегу не оборачиваясь по знакомым тропам, чтобы скорее оказаться дома, но никак не могу выбраться из леса. Сзади слышалось шипение и звуки ползающих тварей. Что происходит? Помогите! От страха перед глазами появились точки и сознание уплыло в темноту.
Очнулась с громким криком, резко садясь с положения лёжа и тяжело дыша. Ко мне тут же подлетел отец и крепко обнял. Были здесь и наги. Оказывается, меня уложили на диванчик в кабинете.
— Я не могу прочитать твои мысли даже с магкамнями, — прошипел Горандар. Папа был просто в ярости и зло смотрел на него.
— Мы уходим, — уверенным тоном сказал он.