— Я себя тоже подставил, — сказал он. — Все девчонки на курсе теперь считают меня козлом и сволочью. Но я не мог бросить тебя одну.
Какие мы благородные, поступили по-рыцарски.
— Да с таким другом как ты никаких врагов не нужно.
Рас опять попытался дотронуться до меня.
— Я всё сейчас объясню.
— Не желаю ничего слушать.
— Но Оля…
— Исчезни!
Моё желание сбылось странным образом. Рас пропал, а на его месте появилась прекрасная чёрно-белая собака. Хаски!
Какая девушка не любит хаски?
На меня внимательно смотрели голубые глазки с чёрной подводкой, того и гляди, в душу заглянут.
Я чувствовала, что имею полное право его погладить. Да, я немного сержусь на этого тихушника, но собачьего Образа это мало касается.
Пёс подставил голову, едва я протянула к нему руки. Знает, что виноват передо мной, пускай терпит.
— Предатель… Вредный мальчишка… Зараза…
Я не могла оторваться от успокаивающего мягкого меха. Ладони всё наглаживали его, одаривая пса незаслуженной лаской… Ну всё равно тяжело называть это чудо Расом! В голове до сих пор не укладывается, что здесь всё по-сказочному.
Раздражение сменилось усталостью. Наплевав на грязь, я вытянулась на гамаке. Тот, тихонько поскрипывая, закачался.
— Почему тебе так надо было отправить меня сюда, от чего хотел защитить?
В ответ раздался невнятный скулёж.
— И как мне это понимать?
Рас, к моему сожалению, превратился обратно.
— Студенты с нижнего уровня не могут участвовать в спортивных и межшкольных мероприятиях, а сегодня у нас подвернулся шанс сюда попасть.
Я перевернулась на бок.
— Это из-за конференции? Ты что-то напутал, это Маришка доклад читает, не я.
— После докладов будет практическая часть. В ней может участвовать любой отличник на выбор наших гостей, и от этой чести сложно отвертеться. Я не представляю, как тебе помогать, если они выберут тебя.
— Маришка мне про это не говорила.
— Не хотела волновать раньше времени. У меня самого план появился только на лекции.
— А почему даже после теста ничего не объяснил?
— Когда? В коридорах академии о таких вещах лучше не трепаться, сама знаешь. А потом вы дружно объявили мне бойкот.
И то верно. Оказывается, Рас действительно хотел мне помочь. А я тут из себя обиженную строю. Слёзы снова полились из глаз. Не успела я их размазать по лицу, как моя лежанка продавилась.
— Эй, что ты делаешь?
— Разве не видишь? Ложусь.
Совсем офигел, мы ведь сейчас упадём. Вон как всё затрещало. Но сгонять его мне тоже не хотелось. Я позволила ему устроиться рядом.
— Не плачь, маленькая моя, — шепнул мне на ухо Рас. — Ползучка моя любимая…
— Что?!
— Ой, это лишнее, забудь.
По-моему, он по-настоящему смутился. Но всё же неловко прижал меня к себе.
— В следующий раз предупреждай, пожалуйста, о своих новых планах, — попросила я. — Тоже мне, великий комбинатор.
Какое-то время мы, молча, лежали, слушая скрипы от малейшего покачивания.
— Оль, прости меня.
— Это ты меня прости.
Мгновение, и идеальная сцена примирения испортилась — гамак всё-таки рухнул.
ГЛАВА 4
Вот так началось наше наказание. Мы не без труда открыли рассохшуюся деревянную форточку, чтобы хоть как-то проветрить помещение. Я, вооружившись найденной тряпкой, вытирала пыль, где могла, чтобы мы не задохнулись в первую же ночь. Оставлять окно открытым до утра было небезопасно: раскаты грома обещали нехилую грозу.
Рас пытался загладить свою вину. Он сам привёл в относительный порядок кровати, принёс нам подушки с одеялами. Да ещё и постель мне постелил.
Кстати, наши кровати располагались в разных углах подвала, хотя рядом с моей была ещё одна, более или менее целая. Побоялся ли он лечь рядом со мной, или решил, что я имею право на личное пространство в ночное время, не знаю. В любом случае, Рас предпочёл спать от меня подальше.
Ни ванной, ни туалета в нашем «подземелье» не было, пришлось идти в общий душ на первый этаж. По дороге туда и обратно я успокаивала себя тем, что так живут студенты большинства обычных университетов. По крайней мере, в моих представлениях о студенческих общежитиях.
Только мы легли, пожелав друг другу спокойной ночи, случилась ожидаемая напасть.
Началась гроза.
Дождь зарядил с такой силой, что нам всё-таки пришлось закрыть окно — нас начало заливать. Не хватало здесь ещё и сырость разводить.
К подвальным запахам добавился ещё один, не менее гадкий. Запах мокрой древесины.