– Успешно?
– Четыре царапины.
– Лапа критлица?
– Да. Били с хорошей силой. Еще есть след черной плети, но слабее, на излете.
– Отцу сказал?
– Нет. Не отзывается. Попробуй ты.
Фаарр кивнул и замер на какое-то время.
– Нет, тишина. Как же не вовремя он ушел!
– Думаю, наоборот. Кто-то подогнал все это под его отсутствие. Кто-то, кто точно знал, что его нет здесь.
– Это же не может быть она?
– Не знаю. Я уже ничего не знаю. Слишком много совпадений. Плетью никто не пользовался с тех времен.
– Поправил?
– Да. Ты отсюда еще добавь, не помешает.
У Фаарра на ладони возник огненный шар, медленно поднялся в воздух и взорвался, а на прозрачных стенах вспыхнули и растаяли россыпи крошечных искорок. Красиво!
– Надеюсь, удержит. Как думаешь, еще попытаются?
– Уверен.
– Я, в общем-то, тоже. Что делать будем? Сидеть тут безвылазно – не вариант. Но и ее одну оставлять опасно.
Решилась осторожно вмешаться:
– Я думаю, – они оба так посмотрели на меня, что невольно поежилась, но упрямо продолжила. – Я не знаю, кто такие эти «они», и, может, у меня мания величия, но ломились именно ко мне, и напугать хотели именно меня…
– А если они сами тебя и притащили сюда?
– Э… – такой вариант мне в голову не приходил. – Зачем?
– Хотелось бы знать. Но тот, кто это сделал, почему-то забыл приложить пояснительную записку, – к Фаарру вернулась привычная язвительность и это странным образом добавило мне храбрости.
– Если это они, кто бы они ни были, то для чего им меня пугать?
– В принципе, логично. Продолжай.
– Это платье, оно меня как-то защищает. Прячет, что ли. Я до него только дотронулась и все закончилось.
– А если это и была цель? – ох, еще бы привычный Ваади вернулся, а то от этого льда в его голосе у меня внутри все замерзает. – Заставить тебя надеть платье? И…
– Вад, стоп, мы еще одно упускаем. Как они ее здесь нашли?
– Взбесившийся келпи!
Ваади замер посреди комнаты и от его раскинутых рук во все стороны потянулись тонкие серебристые нити. Я, не удержавшись, тронула одну из ближайших. Напросилась на сердитое рычание Фаарра, зато выяснила, что это вода. Нити быстро окутывали стены и потолок переливающейся паутинкой. А над диваном эта паутинка, вдруг, взорвалась фонтаном брызг, на глазах превращающихся в льдинки. Ваади опустил руки, нити исчезли, а на потолке осталась четко очерченная фигура, похожая на звезду.
– Офигеть! – выдохнул Фаарр. – Вад, она что, сама пробила защиту? Это же…
Ваади приложил палец к губам, подавая знак замолчать, поднял руки и серебристые нити устремились к звезде. Через несколько секунд о ней ничего не напоминало. Фаарр тоже не остался в стороне, огненный шарик с его ладони украсил потолок еще одной порцией быстро тающих искр. А потом они в упор уставились на меня. От столь пристального внимания по спине пробежал холодок и очень захотелось куда-нибудь спрятаться. Естественно, такой возможности мне не предоставили.
– Маррия, ты маг?
– У меня интересней вопрос. Понимаю, что бред, но… Фар, это же эльфийская звезда? – Фаарр утверждающе кивнул. – Маррия, ты эльф?
Некстати всплывшее из глубин памяти: «Корнет, Вы женщина?», в другой обстановке непременно вызвало бы у меня, как минимум, улыбку. Но напряженные лица парней и все предшествующие события к веселью не располагали. И я всего лишь помотала головой, отрицая всякую возможность обоих предположений.
– Да нет, бред полный. Мы же оба смотрели, – Фаарр нервно наворачивал круги по комнате. – И внешность… Это не иллюзия, я видел. Или иллюзия такого уровня, что мы оба ее не рассмотрели? Вад, такое возможно?
– Сильно сомневаюсь, – Ваади по комнате не бегал. Напротив, застыл, как мраморное изваяние только пальцы отстукивали какой-то незнакомый ритм по крышке стола.
– И я сомневаюсь. Мар, – о, на нервной почве мне, кажется, имя подсократили. – Я понимаю, что это, мягко говоря, неприятно, но не вижу другого выхода. Нужно еще раз посмотреть.
– Как на берегу? – уточнила я.
– Не совсем. Более… внимательно.
– Фар!
– Что? Я знаю, поэтому спрашиваю разрешения.
– Я не о том. Смотреть буду я, если это не иллюзия, а щит или замок, тебя может ударить.
– Я закроюсь.
– Здесь? Ты мне все разнесешь!
– Нашел, о чем думать! Переживаешь – прикрой нас.