— О, ты да, и еще как, — оборвал его однорукий и вышел, закрыв за собой дверь.
Бирьяр посидел еще немного, ожидая, что нахлынут вина и ужас, и совесть сокрушит его. За пол-планеты отсюда, вероятно, сейчас только просыпался майор Оверстрит. И еще оставалось время позвонить и предупредить. Но там же, в своей постели просыпалась и Мона. Бирьяр глубоко вдохнул и выпустил воздух сквозь зубы. В нем родилось что-то новое, глубинное и основательное, но безымянное. Слишком всеобъемлющее, чтобы описать.
Вошел адъютант, и Бирьяр сунул наладонник в карман. Глаза служащего удивленно расширились при виде пистолета, но Бирьяр притворился, что никакого оружия на столе просто не существует. Они перешли крытым мостом в театр, к ожидающей губернатора публике.
* * *
У Моны волосы зашевелились на затылке, когда, вернувшись домой, она застала в гостиной Веронику Дитц. День был тяжелый, да еще и после бессонной ночи. Бирьяр отправился в Карлайл, а без него на другой половинке кровати Моне всегда спалось плохо. Больше всего на свете хотелось прийти домой, скинуть туфли, выпить вина и отдохнуть. Обнаружить дома в засаде Веронику — все равно что наткнуться на змею под подушкой.
— Вероника, — с фальшивой приветливостью поздоровалась она.
— Да, мэм, — отозвалась Вероника и замолчала. Будто ждала чего-то от Моны. Молчание затягивалось.
— Не ожидала увидеть вас здесь, — осторожно произнесла Мона.
Вероника растеряно заморгала.
— О. Меня вызвали из офиса губернатора. Я решила… мне казалось, это вы…
— Прошу простить, — в гостиную вошел Бирьяр. — Это был я. — Он взял руку Моны, нежно прижал к губам. — Соскучился.
— Я рада, что ты вернулся, — сказала Мона. Что-то было не так. Что-то определенно изменилось. Она не понимала, что происходит, но Бирьяр повел их к креслам и жестом пригласил сесть. — Как там в Карлайле?
— Прекрасно. Все прекрасно. Было время подумать, вот почему я пригласил вас обеих.
Мону охватил страх, но она все же села. Вероника тоже опустилась в кресло.
— Что случилось, дорогой? — спросила Мона.
— Очень важно, чтобы Оберон и Лакония действовали в полном согласии. В науке, — начал Бирьяр. Говорил он как-то странно. Выглядел рассеянным. Притихшим. Каким-то меланхоличным. Это пугало даже сильнее, чем присутствие Вероники. — Поэтому я взял на себя смелось затребовать перевод директора по науке в столицу. И рекомендовал на эту должность мисс Дитц. О транспорте мы позаботимся. Проживать будете на территории университетского городка, в окружении лучших умов империи. «Си-Тамьян» я уже поставил в известность.
Вероника побледнела и раскрыла рот. У Моны поплыло в голове, как на карусели. Она не понимала, что задумал Бирьяр. А потом до нее дошло.
— Ее расходы?.. — спросила Мона.
— Контролирует Лакония, — кивнул Бирьяр. — Все будет контролировать Лакония.
— Я не могу, — глухо сказала Вероника. — Вы очень любезны, но меня слишком многое связывает с Обероном, и я не могу…
Бирьяр поднял руку, его голос был тих. Тих, но тверд:
— Мисс Дитц, для успешного развития этой колонии крайне важно, чтобы вы осознали, что такое лаконианская культура и дисциплина, а мы, в свою очередь, будем учиться быть оберонцами. Вы примете и это назначение, и оказанную вам честь со всей серьезностью. Отныне мы будем обращаться с вами, как с одной из нас.
Кажется, Веронике перестало хватать воздуха. Сердце Моны охватило радостно-мстительное чувство. На губах Бирьяра, когда он взглянул на нее, промелькнула улыбка, но такая мимолетная, что Мона даже засомневалась, не привиделось ли ей. Звякнул его наладонник, Бирьяр взглянул на экран, помрачнел и сбросил соединение. Он поднялся, Вероника встала вслед за ним.
— Это назначение изменит вашу жизнь, — сказал он.
— Не знаю, что и сказать, — ответила она.
— Был рад помочь, — Бирьяр проводил ее к дверям. — Пожалуйста, пока не распространяйтесь об этом. Надеюсь, вы не считаете, что я излишне суров…
— Нет, — сказала она. — Ну что вы.
— Вот и хорошо, — он закрыл за ней дверь. Когда они остались одни, он как-то обмяк всем телом, обвис. Повернулся к ней и робко улыбнулся. Мона покачала головой.
— Все нормально?
— Да. Нет. Не знаю. Но теперь я, похоже, улыбаюсь чаще. — Бирьяр подошел и сел возле нее. Положил голову ей на плечо, как любил делать в самом начале их романа. Из-за этого он выглядел моложе. — В следующий раз согласуй со мной. Так будет безопаснее.
Она хотела спросить: «Согласуй что?», но это было бы ложью. Он знал, и она знала, что он знал. И потому она сказала:
— Ладно.
Снова звякнул наладонник. Краем глаза она видела, как он отклонил запрос. Красная полоса засекреченного вызова. Чрезвычайная ситуация. Он взял ее за руку, переплел с ней пальцы.