У меня никогда не было плана Б, В или Г. У меня был только план А — попасть в команду США и поехать на Олимпиаду через два лета и каждые четыре года после этого, пока я физически не смогу ездить чаще.
Я могла бы добиться чего-нибудь со своей степенью по кинезиологии, но ничто так не разжигает огонь в моей душе, как участие в соревнованиях.
После душа и встречи с тренером Тилли мы с Жасмин отправляемся в спа. Это будет идеальным лекарством для моих больных конечностей после бесконечных тренировок, занятий, игры и для моего разума.
Который, кажется, постоянно возвращается к одному парню, чего быть не должно.
Глава 9
Аврора
— Предлагаю договориться делать это раз в месяц, — Жасмин умиротворенно вздыхает, положив голову на плечо, когда пар из горячего источника омывает ее лицо.
Я счастливо напеваю, пузырьки, бьющие из струи в спину, творят чудеса с моим телом и разумом.
— Если я выбью несколько дополнительных смен в баре, то да.
«Освежись в Скалистых горах» — лучшее место для отдыха в этом районе. У них есть оазис под открытым небом с тремя разными горячими источниками с разной температурой и функциями, а также три сауны разной интенсивности.
Первый час мы провели на массаже, а теперь отдыхаем на свежем воздухе, переходя из горячих источников в сауны и обратно.
— Ро? — голос Жасмин похож на шепот, перекрывающий шум воды.
— Что, Минни?
— Мой папа написал мне вчера вечером. Он хотел, чтобы я напомнила тебе, что ты празднуешь с нами корейский Новый год.
Я улыбаюсь, мои руки раскачиваются туда-сюда, когда я набираю в них пену.
Семья Жасмин всегда была мне как родная.
— Передай ему, что я обязательно буду.
Ее губы подергиваются, и я сажусь, выпрямляя спину.
— В чем дело? — моя рука находит ее запястье под пеной, и я сжимаю его.
Глубокие глаза Жасмин смотрят на мои, в их чертах появилась грусть.
— В этом году он выпадает на день… Ну, знаешь, на тот самый день…
Ей не нужно говорить, что это за день, потому что тогда меня осеняет.
День, когда не стало моей мамы — двадцать второе января.
От этого не стало легче. Каждый год в этот день я словно переношусь в тот самый момент, десять лет назад, когда впервые услышала новость о ее смерти, и прилив боли сковывает все тело.
— О, — это все, что я смогла сказать. Знакомое чувство горя сжимает мое горло, грозя утянуть меня на дно. Иногда становится легче, а иногда болит, как свежая рана.
Рука Жасмин опускается на мое колено и сжимает его.
— Ро, даже не думай об этом. Я понимаю, насколько тяжелый для тебя этот день. Просто хочу, чтобы ты знала, что возможность отпраздновать с нами все еще есть. Мы любим тебя в любом случае.
— Спасибо, Минни, — прошептала я, внезапно почувствовав себя немного подавленной. Начиная с нашего разговора и заканчивая моим суматошным расписанием, давлением по поводу скаутов в новом году и моим новым репетитором, который, похоже, пудрит мне мозги, параллельно помогая.
Жасмин заговорила прежде, чем мой разум успел отвлечься от всего, что связано с Кэмероном.
— Я люблю тебя, Аврора, — тихо говорит она, откидывая шею на подголовник джакузи.
— Насколько сильно? — спрашиваю я, поднимая на нее бровь.
Жасмин перевела свой взгляд на меня, на ее губах появилась небольшая ухмылка.
— Настолько, что я посмотрела с тобой все чертовы фильмы «Marvel», когда ты в последний раз болела гриппом. А ты знаешь, как я отношусь к просмотру телевизора.
Моя улыбка становится шире как и ее, когда я вспоминаю об этом. Несмотря на то, что я чувствовала себя паршиво, это одно из моих самых дорогих воспоминаний, связанных с нашей дружбой. Жасмин заботилась обо мне все четыре дня. Кормила меня, помогала принимать ванну, делала все, чтобы я улыбалась, в том числе смотрела мои любимые фильмы — все, что связано с «Marvel».
— И я люблю тебя за это. Хочешь, как-нибудь повторим?
Жасмин вздыхает, погружаясь в воду.
— Нет, черт возьми. Пожалуйста, никогда больше не болей гриппом. Мой мозг не выдержит, если Питер Паркер снова скажет, что не хочет уходить.
— Ага! Значит, у тебя все-таки есть сердце, — поддразниваю я, прижимаясь плечом к ее плечу.
— Я не психопатка, этот момент был грустным, — хихикает она, а затем смотрит на меня более серьезно. — Знаешь, я всегда считала тебя загадкой до того, как мы стали близки.