— Нет, не оправдание. Я поговорю с ним, и он извинится. Я обещаю.
Майрон подумал о другом.
— А Роджер злился только на меня?
— Не понимаю.
— На Эйми он тоже злился?
Максин Чанг нахмурилась.
— А почему вы об этом спрашиваете?
— Потому что следующий звонок по этому телефону был сделан на мобильный Эйми. Роджер злился на нее тоже? И возмущался?
— Нет, только не Роджер. Он не такой.
— Ну да, только звонил с угрозами мне.
— Он не имел в виду ничего плохого. Просто не мог сдержаться.
— Мне надо поговорить с Роджером.
— Что? Нет, я запрещаю!
— Ладно, тогда я обращусь в полицию. И расскажу там о звонках с угрозами.
Ее глаза расширились.
— Вы так не поступите!
Поступит. Может, так и надо было сделать. Но позже.
— Я хочу с ним поговорить!
— Он будет здесь после школы.
— Тогда я вернусь в три часа. Если его не окажется на месте, я обращусь в полицию.
Глава 32
Доктор Эдна Скайлар встретила Майрона в вестибюле медицинского центра Святого Варнавы в полной экипировке: в белом халате с табличкой, на которой были ее имя и логотип больницы, со стетоскопом на шее и с папкой с зажимом для бумаг в руках. Типичный облик врача подчеркивался величественной осанкой, легкой улыбкой и в меру твердым рукопожатием.
Майрон представился. Она посмотрела ему прямо в глаза и сказала:
— Расскажите мне о пропавшей девушке.
Ее тон не допускал возражений. Майрон должен был заручиться ее доверием, поэтому он подробно обо всем рассказал, не называя, правда, фамилии Эйми. Они так и стояли в вестибюле среди огибавшего их потока пациентов и посетителей больницы.
— Может, мы могли бы поговорить в более уединенном месте? — предложил Майрон.
Эдна Скайлар грустно улыбнулась:
— Этих людей волнуют куда более важные проблемы, чем мы с вами.
Майрон кивнул. Он увидел пожилого мужчину в инвалидном кресле с кислородной маской. Бледная женщина в неровно надетом парике оформляла документы в регистратуре с таким отрешенным видом, будто заранее смирилась, что выписаться ей уже наверняка не суждено.
Эдна Скайлар внимательно за ним наблюдала.
— Здесь пахнет смертью, — заметила она.
— Как вы с этим справляетесь? — не удержался Майрон.
— Вы хотите услышать обычное объяснение об умении разграничивать личное и профессиональное?
— Вообще-то нет.
— По правде говоря, я и сама не знаю. Это интересная работа. Она никогда не стареет. Я вижу много смерти. Такой же вечной. Это не помогло мне самой примириться со своим неизбежным концом. Наоборот. Смерть всегда вызывает негодование. Жизнь намного ценнее, чем обычно представляется людям. Я знаю и понимаю ее истинную ценность в отличие от тех банальностей, которые обычно о ней произносятся. Смерть — это враг, я ее не принимаю и борюсь с ней.
— И от этого не устаешь?
— Конечно, устаешь. Но какой у меня выбор? Готовить на кухне? Работать на Уолл-стрит? — Она оглянулась. — Вы правы, здесь многое отвлекает. Пойдемте со мной, но у меня очень мало времени, так что продолжим разговор по дороге.
Майрон дорассказал ей об исчезновении Эйми, стараясь излагать только суть и не вдаваться в детали. О себе он тоже не упомянул, но сделал упор на том, что обе девушки воспользовались одним и тем же банкоматом. Эдна задала несколько вопросов, в основном уточняя детали. Они добрались до ее кабинета и устроились в нем.
— Выглядит так, будто она сбежала, — заметила Эдна Скайлар.
— Я это понимаю.
— Обо мне вы узнали от своего источника, верно?
— Можно и так выразиться.
— Тогда вам известно, что именно я видела?
— Только в общих чертах. Ваш рассказ убедил следователей, что Кэти Рочестер сбежала из дому. Я хотел бы узнать, вдруг вы заметили что-нибудь, что этому противоречит.
— Нет. Я прокручивала эту сцену в голове тысячу раз.
— Вы же знаете, — заметил Майрон, — что жертвы часто проникаются симпатией к своим похитителям.
— Конечно, знаю. Стокгольмский синдром и все такое. Но у меня не сложилось такого впечатления. Кэти не выглядела изнуренной. Вела себя очень естественно. В глазах не было паники или чего-то похожего на религиозное исступление. Напротив, глаза были чистыми и спокойными. Я не заметила также следов наркотиков, правда, я видела ее совсем недолго.
— В каком именно месте вы ее увидели?
— На Восьмой авеню возле Двадцать первой улицы.
— И она направлялась к метро?
— Да.
— На этой станции сходятся несколько линий.
— Ей нужна была ветка А.