— У меня к тебе один странный вопрос, — сказал Майрон.
— Выкладывай.
— Только не обижайся.
— Тогда не спрашивай ничего обидного, — посоветовал Уит.
— Эйми приняли в университет благодаря мне?
— Господи! Я этого не слышал! — возмутился Уит.
— Я должен знать.
— Нет, ты меня ни о чем не спрашивал!
— Ладно, забудем об этом. Но ты можешь переслать мне по факсу две академические справки: Эйми Биль и Роджера Чанга?
— Кого?
— Еще одного выпускника Ливингстонской старшей школы.
— Дай-ка я догадаюсь. Роджера не приняли.
— У него были выше баллы, лучше показатели к научной деятельности…
— Майрон!
— Что?
— Давай прекратим, ладно? Ты меня понимаешь? Это конфиденциальная информация. Я не стану посылать тебе академические справки, обсуждать абитуриентов. Напомню тебе, что зачисление определяется не только баллами и тестами, что учитываются самые разные факторы. Как, например, нас с тобой приняли во многом благодаря умению попадать сферой в металлическое кольцо, а не благодаря тестам и баллам, и ты это отлично знаешь. А теперь, обидевшись только слегка, я прощаюсь и вешаю трубку.
— Погоди минутку.
— Я не стану тебе посылать никаких факсов.
— И не надо! Я просто скажу тебе пару слов об этих абитуриентах. А ты сверишься с компьютером и убедишься, что я прав.
— О чем ты, черт возьми?
— Просто выслушай меня, Уит. Я не прошу никакой информации. Я прошу тебя кое-что подтвердить.
— Я сейчас не на работе, — вздохнул Уит.
— Посмотри, когда сможешь.
— Ладно, в чем ты хочешь удостовериться?
Майрон рассказал. И обратил внимание, что за ним от самого парка ехала та же машина.
— Сделаешь?
— Ты же все равно не отстанешь!
— Таким уж я уродился, — подтвердил Майрон.
— Да, но ты всегда умудрялся получать то, что тебе нужно. Как тебе это удается?
— Может, природный магнетизм и редкое обаяние?
— Вот теперь я уж точно вешаю трубку.
Он так и сделал. Майрон вытащил из уха наушник. Машина по-прежнему следовала за ним в двухстах ярдах.
Да что сегодня происходит? Сговорились они, что ли? В старые добрые времена поклонники посылали цветы и конфеты. Майрон с грустью подумал об этом, но предаваться воспоминаниям сейчас было не время. Машина следовала за ним от самого парка Рикер-Хилл. Скорее всего кто-нибудь из подручных Доминика Рочестера. Но если так, то он наверняка знал или видел, что Майрон общался с его женой. Майрон хотел позвонить Джоан и предупредить, но потом отказался от этой мысли. По ее словам, она прожила с Домиником долгую жизнь и знала, как себя вести.
Сейчас он ехал по Нортфилд-авеню в сторону Нью-Йорка. Времени у него было в обрез, а избавиться от «хвоста» просто необходимо. В фильмах такая ситуация неизбежно оборачивалась гонками или неожиданным резким разворотом, но в реальной жизни это редко помогало, особенно если требовалось быстро добраться до места и не хотелось привлекать внимание полиции.
Но варианты все же были.
Учитель музыки Дрю Ван Дайн жил в Вест-Орандже, совсем рядом отсюда. Зорра должна уже быть на месте. Майрон взял телефон и набрал номер. Зорра отозвалась после первого гудка.
— Привет, красавчик, — поздоровалась она.
— Я так полагаю, что в доме Ван Дайна полная тишина.
— Ты полагаешь правильно, красавчик. А Зорра все сидит и ждет. Для Зорры это просто ужасно.
Зорра всегда говорила о себе в третьем лице. Полным слюны ртом, низким голосом и с сильным акцентом. Не очень приятно на слух.
— У меня на хвосте сидит машина, — сообщил Майрон.
— И Зорра может помочь?
— О да, — заверил Майрон. — Зорра точно может помочь.
Майрон поделился своим на удивление простым планом. Зорра расхохоталась и закашлялась.
— Зорре понравилось? — спросил Майрон, переходя, как это часто с ним бывало при общении с ней, на ее манеру говорить.
— Зорре нравится. Зорре очень нравится.
Поскольку нужно было выиграть немного времени, чтобы дать Зорре подготовиться, Майрон сделал несколько ненужных поворотов и через пару минут выехал на шоссе Плезант-Вэлли. Впереди он увидел Зорру, стоявшую возле пиццерии. В белокуром парике и с длинным мундштуком с сигаретой, она бы походила на актрису Веронику Лейк после ужасной попойки, если бы та была шести футов ростом, отбрасывала такую же длинную тень, как мультяшный Гомер Симпсон, и была так же безобразна.
Зорра подмигнула проезжавшему Майрону и чуть приподняла ногу. Он знал, что она показывала ему туфли. Во время их первой встречи она полоснула ему по груди спрятанным в них лезвием. Уин пощадил ее тогда и сохранил ей жизнь, чем немало удивил Майрона. А теперь они все стали друзьями. Эсперанса сравнивала это с днями, проведенными на ринге, когда известный своей свирепостью и жестокостью борец вдруг неожиданно становился добрым малым.