— Эли, откуда вам знать, что другого сыра в городе нет? Вы что, проверили в супермаркете все полки? А даже если да, вам не пришло в голову, что жители могут затовариваться в соседнем городке и преспокойно возить сыр в Парамп? А вдруг они выписывают сыр по почте? Вы меня понимаете?
Эли закрыла глаза.
— Вот мы напечатаем, что в городе есть только американский сыр в индивидуальной расфасовке, а нам позвонит мэр и скажет: «Ребята, а ведь вы врете. У нас разного сыра как грязи. Есть и гауда, и швейцарский, и чеддер, и проволон…»
— Я поняла, Крейг.
— А еще рокфор, сыр с голубой плесенью, моцарелла…
— Крейг…
— Черт возьми, а плавленый?
— Кто плавленый? — Эли теряла ход мысли.
— Не кто, а плавленый сыр, если с первого раза непонятно. Бывает такой сорт. Слышали про такой? Плавленый сыр. Его продают в самой последней дыре. Понимаете?
— Ну да, — Эли впилась зубами в ноготь, — понимаю.
— Так что это предложение надо снять. — Она услышала, как он со скрипом вычеркивает его ручкой. — Теперь предыдущая фраза о стоянке для трейлеров и вяленой говядине.
Калигула не отличался высоким ростом. Эли терпеть не могла редакторов-коротышек и всегда шутила с Кевином на их счет. Кевин был ее неизменным первым читателем. В его обязанности входило превозносить все, что выходило из-под ее пера. Как и многие авторы, Эли страдала от неуверенности в себе и нуждалась в похвале. Любая критика в процессе работы повергала ее в уныние. Вот Кевин и занимался восхвалением. А когда она воевала с редакторами, особенно такими низкорослыми и неказистыми, как Калигула, Кевин всегда занимал ее сторону.
Интересно, подумала Эли, понравится ли Майрону ее слог?
Вообще-то он просил дать ему почитать какие-нибудь ее статьи, но она все время откладывала. В свое время у Майрона был роман с Джессикой Калвер, одной из лучших американских писательниц. Рецензии на ее книги выходили на первой странице книжного обозрения «Нью-Йорк таймс». Ее неизменно включали в финальный список всех крупных литературных премий. Ко всему прочему эта женщина была потрясающе красива, как будто ей мало профессионального превосходства над Эли Уайлдер.
И как с этим бороться?
Раздался звонок в дверь. Она взглянула на часы. Для Майрона еще рано.
— Крейг, можно я перезвоню чуть позже?
Калигула вздохнул.
— Ладно, что с вами делать. А я пока слегка улучшу текст.
От его слов Эли слегка передернуло. Есть старый анекдот об авторе и редакторе на необитаемом острове. Еды уже нет. Остался только стакан апельсинового сока. Идут дни. На подходе голодная смерть. Автор берет сок, и тут редактор выхватывает стакан и шустро в него мочится. Автор в изумлении не может произнести ни слова. «Теперь можно, — говорит довольный редактор, — надо было только слегка улучшить».
В дверь снова позвонили. Эрин помчалась вниз по лестнице и крикнула, что откроет сама.
Эли положила трубку. Эрин открыла дверь. Эли увидела, что ее дочь застыла как каменная, и бросилась к входу.
В дверном проеме стояли двое мужчин с полицейскими жетонами в руках.
— Что вам угодно? — спросила Эли.
— Эли и Эрин Уайлдер?
У Эли задрожали руки. Нет, о гибели Кевина ей сообщили по-другому. Но было и что-то общее. Она посмотрела на дочь. Эрин побледнела.
— Полицейский детектив Лэнс Баннер из Ливингстона. А это детектив Джон Гринхолл из Касселтона.
— А в чем дело?
— Мы хотели бы задать вам обеим несколько вопросов, если не возражаете.
— О чем именно?
— Мы можем войти?
— Хотелось бы сначала узнать, в чем дело.
— Нам надо задать несколько вопросов о Майроне Болитаре.
Эли утвердительно кивнула, одновременно пытаясь угадать, что произошло, и повернула голову в сторону дочери.
— Эрин, иди наверх, а я поговорю с полицейскими, ладно?
— Вообще-то мы хотели… — пробормотал Баннер.
— Да?
— Вообще-то нам надо расспросить, — сказал он, переступив через порог и кивнув в сторону Эрин, — не вас, а вашу дочь.
Майрон стоял в спальне Эйми.
От его дома до Билей было рукой подать. Клэр и Эрик уехали на машине чуть раньше. Майрон наскоро переговорил с Уином и попросил его выяснить, что есть у полиции на Кэти Рочестер и Эйми. Потом он последовал за ними пешком.
Когда Майрон вошел в дом, Эрика уже не было.
— Ездит по округе, — объяснила Клэр, идя перед ним по коридору. — Эрик думает, что она может быть там, где обычно проводила время.
Они остановились перед дверью в комнату Эйми, и Клэр открыла ее.
— Что ты ищешь? — спросила она.
— Если бы я знал! — ответил Майрон. — Эйми была знакома с девушкой по имени Кэти Рочестер?
— Это пропавшая девушка?
— Да.
— Вряд ли. Я ее даже спрашивала, когда об исчезновении Кэти сообщали в новостях.
— Понятно.
— Эйми сказала, что встречала ее, но они не были знакомы. Кэти ходила в среднюю школу в Маунт-Плезант, а Эйми — в Херитадж. Ты же помнишь, как это бывает у школьников.
Конечно, он помнил. В старших классах круг общения уже сформировался.
— Хочешь, я обзвоню ее друзей?
— Было бы неплохо.
С минуту они стояли не шевелясь.
— Оставить тебя здесь одного? — спросила Кл эр.
— Да, я быстро.
Клэр ушла и закрыла за собой дверь. Майрон огляделся. Он не солгал. У него не было ни малейшего понятия, что искать. Но он был уверен, что этот первый этап необходим. Речь идет о молодой девушке. А девушки обычно хранят личные секреты в своих комнатах.
Кроме того, прийти сюда было просто необходимо. После того как он дал Клэр обещание, его мироощущение начало меняться. Все чувства странным образом обострились. Он давно ничего не расследовал, но память услужливо все подсказала и расставила по своим местам. Само пребывание в комнате девушки сразу настроило на рабочий лад. Чтобы забросить мяч в корзину, нужно войти в зону противника. И здесь то же самое. Войдя в комнату жертвы, он оказался в зоне противника.
Он увидел две гитары. Майрон ничего не соображал в инструментах, но понял, что одна — электрическая, а другая — акустическая. На стене плакате изображением Джими Хендрикса. Медиаторы вставлены в специальные подставки из прозрачного пластика. Майрон прочитал подписи. Все медиаторы коллекционные и когда-то принадлежали прославленным гитаристам — Киту Ричардсу из «Роллинг стоунс», Нильсу Лофгрену, Эрику Клэптону, Баку Дарме.
Майрон с удовлетворением отметил, что у девушки хороший вкус.
Компьютер был включен. По монитору медленно скользили рыбки режима защиты экрана. Майрон толком не смыслил и в компьютерах, но для простейших операций его навыков было достаточно. Клэр дала ему пароль Эйми и рассказала, что Эрик смотрел ее почту, но Майрон все равно перепроверил ящик. Вошел в Интернет и ввел пароль.
Так и есть, всю почту стерли.
Он кликнул иконку поисковой системы и выстроил файлы по датам, чтобы узнать, чем она занималась в последнее время. Эйми писала песни. Майрон поразмышлял о песнях, о том, какой творческой личностью была Эйми и куда она могла бы пропасть. Затем просмотрел последние текстовые документы. Ничего особенного. Проверил скачанные файлы. Среди них попались недавние фотографии. Он их открыл и увидел Эйми с какими-то сверстниками — наверное, одноклассниками. Тоже ничего необычного, но все-таки надо показать Клэр.
Майрон знал, что молодежь без ума от переписки в чате. С се помощью можно безмятежно сидеть за компьютером и общаться одновременно с десятками собеседников. Он знал многих родителей, которым это не по душе. А в его время молодые люди часами болтали по телефону. Ну и чем компьютерное общение хуже?
Майрон нашел список адресатов. Их было штук пятьдесят с самыми экзотическими сложносоставными именами. Майрон распечатал их все на принтере. Пусть Клэр и Эрик пройдут по списку с кем-нибудь из друзей Эйми и узнают, нет ли среди них чужаков или совсем неизвестных лиц. Занятие малоперспективное, но зато они будут при деле.