— Опыт? — я скептически приподнял бровь. — Тебе всего лишь девятнадцать. А я, между прочим, старше тебя почти на четыре года. Следовательно, у меня больше опыта… — и, вновь наклонившись к ее уху, тихо прошептал: — Во всех смыслах.
Судорожно втянув в себя воздух, Наоми впилась когтями в мои плечи.
— Ты во все и всегда вплетаешь секс? — спросила она натянутым голосом.
Я прикусил мочку ее уха.
— Ага.
Моя рука проскользнула под ее коротенькую футболку.
— Зак, нужно подготовиться к приезду моей мамы и Джеймса, — Наоми тяжело задышала, когда я ласково провел большим пальцем по ее ребрам, едва задев грудь.
— Знаю, — скользя губами по тонкой шее, глубоко вдыхая ягодный аромат густых, струящихся по лопаткам волос цвета черного янтаря, сказал я. — Как думаешь, долго они еще будут играть в друзей?
Отношения наших родителей были странными. В смысле, даже слепой понял бы, что их тянуло друг к другу. По крайней мере, после того, как мы с Наоми уехали в Спирфиш, папа проводил много времени с Линдси. Они вместе ужинали, папа разъезжал с мисс Питерсон по больницам и различным курсам для будущих родителей. Но, несмотря на все это, между ними оставалась ощутимая дистанция. Ни один из них не решался устранить стену, препятствующую абсолютному и окончательному воссоединению.
Папа давно простил Линдси.
Нет. Он никогда не держал на нее зла.
На протяжении многих лет он искал причину неудачи в личной жизни и нашел ее в себе, хотя это не так. Я, Наоми, Линдси… мама, — мы знали правду.
А правда такова, что причина несчастья отца заключалась в нас. Именно мы виновны в его переживаниях и неуверенности в собственной важности для тех, кого он любил.
Наоми невесело усмехнулась, заправляя непослушную прядь за ухо.
— Ты же знаешь мою маму. Чем дольше она беременна, тем больше предрассудков и ненужных переживаний появляются в ее голове. Она принимает близко к сердцу любую мелочь, а еще испытывает огромную вину перед твоим отцом. То, что они возобновили общение, конечно, прекрасно. Но… это сводит маму с ума, и в то же время она, вроде как, чувствует себя спокойно рядом с ним, — вздохнув, Наоми покачала головой. — Я перестала понимать ее.
— Малыш, все будет хорошо, — я притянул ее к себе. — Она разберется в себе.
— Лишь бы Джеймс не сбежал до наступления этого заветного события.
— Отец — кремень.
Наоми робко улыбнулась и кивнула.
— Джеймс славный мужчина.
— Я и приревновать могу.
— Не переживай. С ним у меня все равно нет шансов, потому что он любит мою мать. Так что придется остаться с тобой.
— Не дразнись, будущая миссис Роджерс.
— И в мыслях не было, когда-то в будущем мой муж.
— Когда-то? Скоро, малыш. Скоро.
***
Мы чуть не проспали приезд родителей.
Единственный минус наступившей субботы — подъем ранним утром.
Утомившись с приготовлением праздничного стола и уборкой в доме, мы уснули поздно ночью. Вынырнув из-под одеяла, Наоми скрылась в ванной на целый час, и, клянусь, я хотел подняться следом за ней, но как-то само собой вышло, что опять уснул. И только услышав над головой родной ворчливый голос, разглагольствующий о том, что нам нужно привести себя в порядок, я был вынужден попрощаться с подушкой.
Черный джип отца остановился у нашего дома ровно в час. Мы встречали их на крыльце, одетые в одинаковые бежевые свитера и джинсы. Сегодня было дьявольски холодно, а к вечеру обещали грозы и ливень. Взволнованная Наоми крепко сжимала мою ладонь, а я прижимался губами к ее виску и шептал всякие непристойности, чтобы немного расслабить свою девушку. Но как только она увидела широко улыбающуюся и машущую Линдси, у которой чудом не отвалилась рука, Наоми с шумным выдохом отпустила все напряжение и ринулась к автомобилю.
— …Здесь просто отвратительные дороги, детка, — как только она открыла дверцу, на улицу вырвался несдерживаемый поток слов. Темноволосая женщина, приняв руку Наоми, выползла из машины. — О, солнышко, иди сюда, — мисс Питерсон притянула к себе дочь и крепко обняла. — Я очень-очень-очень сильно скучала, моя девочка.
— Ну, ма-а-ам, — простонала Наоми, с покрасневшим лицом позволяя Линдси расцеловывать себя. — Мам, все, остановись. Ты меня обслюнявила!
— Неправда, — фыркнула Линдси и, отстранившись от нее, вытянула шею. — Здравствуй, Зак!
— Привет, Линдси, — я радушно улыбнулся и поднял руку в приветственном жесте. — Отлично выглядите. Беременность вам к лицу.
— А ты все тот же льстец, — она подмигнула мне.
Я пожал плечами, двинувшись в их сторону.
— Ты здорово поправилась, — окинув Линдси оценивающим взглядом, вынесла вердикт Наоми.
— Кажется, я учила тебя в детстве хорошим манерам, — строгим голосом проговорила Питерсон-старшая, встревожено поправляя рукой идеально уложенные в прическу волосы одной рукой, а второй отдернула вязаную тунику. — Нельзя вот так сходу говорить своей матери, что та с каждым днем все больше становится похожей на гиппопотама.
— Ой, да перестань, — Наоми приложила ладонь к ее животу, который за последние полтора месяца значительно увеличился. — Привет, братишка, — от поразительной смены интонации голоса Наоми у меня перехватило дыхание. Взгляд, наполненный необъятной любовью, устремился туда, где покоилась ее левая рука. — Как ты там?
Наоми была сама не своя, когда неделю назад Линдси сообщила о том, что у нее будет мальчик. Поначалу я был изумлен, когда увидел свою малышку плачущей на кухне. Я был готов найти и разнести того, кто обидел ее, но рассказав о причине своей неконтролируемой сентиментальности, она удивила меня сильнее. Я долго не мог перестать улыбаться, потому что она была чудовищно милой, рыдая от счастья за свою маленькую исполненную мечту.
И сейчас, глядя на то, с какой нежностью Наоми разговаривала с животом Линдси, я представил, как бы был счастлив однажды так же болтать с огромным пузом Наоми. Болтать со своим будущим ребенком. Сыном, или дочерью. Неважно. Я бы любил его так же безгранично и бескорыстно, как Наоми своего еще не родившегося братика.
О нет.
Я любил бы своего ребенка больше, чем кого-либо в этой жизни.
— Зак, — услышав негромкий голос отца, я растерянно моргнул.
— Папа, — я прочистил горло.
Обойдя джип, он заключил Наоми в мимолетные объятия и вскоре в них угодил я.
— Здравствуй, — обняв его в ответ, я почувствовал, как щекочущая радость заполнила меня изнутри.
— Привет, — похлопав меня по спине, он отстранился, ослепительно и ясно улыбнувшись. — Как вы?
— Отлично.
— Хорошо, — он кивнул. — Это хорошо.
— А… вы?
Папа уловил мой красноречивый взгляд, устремленный на Линдси, тихо кашлянул в кулак и опустил глаза.
— Эмм, кхм, замечательно. Мы…
Да он по уши влюблен. До сих пор.
Я усмехнулся.
— Расслабься.
Потерев переносицу и как-то устало усмехнувшись, папа кивнул.
— Ладно.
— Пойдем в дом?
***
Обед прошел относительно спокойно.
Линдси и Наоми обсуждали колледж и то, что почти все в женской консультации заразились идеей рожать в воде, но сама Линдси хотела бы обойтись традиционным способом. Не желая вдаваться в подробности последней темы, мы с отцом сбежали под предлогом избавиться от накопившейся горы грязной посуды.
Ближе к вечеру Наоми предложила отправиться на прогулку по Спирфишу. Линдси охотно поддержала эту идею, и Наоми, воодушевленная энтузиазмом своей матери, продумала маршрут до мельчайших подробностей. Я и не знал, что в таком крохотном городке столько мест, где можно побывать на досуге. Мы с отцом не имели возражений. Даже если бы имели, все равно были бы вынуждены сопровождать их, иначе бы свихнулись от волнения. Спиршиф небольшой, и почти все друг друга знали, но несчастные случаи, ограбления и нападения на беззащитных девушек и женщин никто не отменял.