– Мне – обязательно.
Она со смехом передразнила его недовольство и отодвинулась.
Габриель взял новый кусок фланели и стал одной рукой вытираться, другой держа ребенка.
– Вот ты никогда не стала бы над папочкой смеяться, да, принцесса?
Клэр посмотрела ему в глаза, и будто понимание прошло между ними.
– Уж конечно нет. – Габриель потерся носом о носик девочки. – Мы с тобой друг друга понимаем, да?
Джулия поймала этот момент. Профессор Эмерсон в костюме и галстуке был несомненно привлекателен. Но голый до пояса Габриель, воркующий над их общим ребенком, – сама красота.
– Надо Клэр положить в кроватку. – Джулия подошла к Габриелю и крепко его поцеловала, приблизив губы к самому уху. – Чтобы мы тоже легли.
Габриель приподнял брови.
– Ты…
Его глаза спустились ниже по ее телу.
– Я все в том же виде. – Она положила руку ему на затылок. – Но я хочу что-нибудь сделать для тебя. Что-нибудь… креативное.
– Хорошо, миссис Эмерсон. Меня всегда поражала ваша… гм… креативность. – Он посмотрел на нее жадным взглядом. – Но сегодня утром у тебя был обморок.
– Это правда. – Она поцеловала его снова. – Но я горю желанием что-нибудь сделать для моего прекрасного и сексуального мужа.
Джулия подмигнула и вышла из детской.
Габриель выдал небольшую джигу с ребенком на руках.
– Твоя мама очень красивая, принцесса. А сегодня папочке повезло. Давай тебя вымоем и уложим спать.
Он положил младенца на пеленальный столик, из стоящей рядом коробки взял хирургические перчатки. Рейчел за это над ним издевалась нещадно, но он был неколебим.
Расстегнул нижние застежки пеленки и освободил ножки девочки. Потом начал разворачивать подгузник.
– Stercus[7]! – воскликнул он.
Цвет этого stercus был не тот, что был знаком профессору. Он бросал вызов описанию, определению и законам природы. Профессор даже выстроил гипотезу, что это извержение есть продукт подменыша, поскольку ничего столь мерзкое не могло быть произведено столь милым и ангельским созданием.
Он с надеждой посмотрел на дверь, будто ожидая, что сейчас ему на выручку явится какая-нибудь кареглазая ангелица.
Но она не появилась. И возможно, она сейчас уже предавалась неким чувственным занятиям. Сама по себе.
Были времена, когда он, профессор Габриель О. Эмерсон, просто завернул бы ребенка как есть и вернул матери. На краткий миг профессор подумал сделать именно это.
Но Клэр – его дочь. Она – плод союза с возлюбленной Беатриче, а кроме того – чудо. Не подобало бы ожидать, чтобы Джулия делала вообще все, в том числе избавлялась от таких термоядерных отходов.
Нет. Профессор теперь отвечал за эту маленькую жизнь, глядевшую на него невинными глазами, даже не подозревавшую о зловонном выбросе, с которым теперь придется иметь дело нянчившему ее отцу. И он не обманет этого доверия.
Задержав дыхание, Габриель выполнил все необходимые этапы удаления этого токсичного вещества, тщательно обмыл ребенка, смазал какой-то мазью и снабдил чистым подгузником.
В течение всей процедуры девочка видела его лицо. Он улыбался, напевал что-то, гадая, понравится ли принцессе его новый мотив Нэт Кинг Коула. Он тихо пел слова своей «L-O-V-E», извинившись сперва за свое латинское ругательство.
Габриель сбросил отходы в ведро для подгузников, решив удалить его из детской и из своего дома как можно скорее.
Отходам не место в ведре. Отходам не место на его территории и вообще нигде вблизи цивилизации. Думать иначе было бы просто варварством, по его мнению. Но он осознавал, слишком четко осознавал, что некое прекрасное создание ждет его в постели в соседней комнате.
Он поспешно содрал с себя перчатки и тоже бросил их в ведро. Потом, просто из осторожности, обтер чистые руки антибактериальными салфетками, и не раз, а два.
С видом святого, который только что закончил тяжелую работу по самоумерщвлению, Габриель перепеленал ребенка и умело завернул девочку в большой кусок фланели. Потом прижал к груди.
Он спел первый куплет Blackbird из Битлз, кругами потирая девочке спину.
– Вот так куда лучше. – Габриель поцеловал головку девочки. – Что ты думаешь про папину новую музыку? Лучше ведь, правда?
Девочка безразлично зевнула. Он поцеловал ее и отнес в главную спальню.
Глава 13
Два дня спустя
– О боже мой!
Габриель насторожил уши.
– Фантастика!
Габриель перестал чистить зубы, желая как можно лучше расслышать звуки из спальни.