— Он твой, Элли, — признаю я. Затем наклоняюсь вперед и провожу губами по ее шее, когда тянусь сзади и расстегиваю молнию на ее юбке. Ткань падает на пол и растекается у ее ног. Я расстегиваю ее лифчик и делаю шаг назад. Элли сбрасывает кружево, ее груди свободно выпрыгивают. Я провожу рукой по ее упругим соскам, дразня, после пощипываю их, перекатывая между кончиками пальцев.
— О боже! — У Элли подкашиваются ноги.
Я поднимаю ее и кладу на середину кровати.
— Блять, ты самое красивое создание, что я когда-либо видел, — говорю я, стягивая трусики с ее бедер.
— Спасибо. — Улыбается она.
Я быстро раздеваюсь и забираюсь на кровать, а затем устраиваюсь между ее ног. Мои глаза остаются прикованными к ее глазам.
— Я чертовски люблю тебя, Элли.
— Я тоже тебя люблю, — говорит она.
Мои пальцы скользят по ее щели. Она влажная. Я подношу свой член к ее входу и погружаюсь в нее. Наполняю ее. Эта связь, это чувство, которое я испытываю, находясь внутри нее, не похоже ни на что, что я когда-либо ощущал раньше. Я хотел бы остаться похороненным здесь навсегда.
Я медленно двигаюсь, нежно входя и выходя.
— Блять, как же в тебе хорошо.
— Ммм, трахни меня, Джио, сильнее, — говорит она.
Я встаю на колени, поднимаю ее ноги и кладу ее лодыжки себе на плечи, затем наклоняюсь вперед и обхватываю рукой основание ее шеи.
— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя сильнее? — спрашиваю я ее.
— Да, сильнее, — стонет она, прижимаясь ко мне бедрами.
— Ты знаешь, я всегда дам тебе все, о чем ты попросишь, — говорю я.
Удерживая Элли прижатой под собой, я сжимаю пальцы вокруг ее горла и выхожу из нее, а затем снова вхожу в нее так сильно, как только могу. Я продолжаю трахать ее, как она просила. Она чертовски мокрая, ее соки стекают по нам.
— О да, не останавливайся, — кричит она.
— И. Не. Планировал, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы, не сбавляя темпа.
Мои яйца сжимаются, а по спине пробегают мурашки. Я чувствую приближение оргазма, но ни за что не кончу раньше нее. Я наклоняюсь и нажимаю на ее клитор. Элли кричит, когда ее тело содрогается подо мной. Я продолжаю входить в нее еще четыре раза, а затем изливаю в нее свое семя. Разрисовываю стенки ее киски и отмечаю то, что принадлежит мне.
Глава 30
Я смотрю на Джио. Одна его рука на моей ноге, пальцы постукивают в такт музыке. Другая рука лежит на руле.
— Спасибо за то, что делаешь это, — говорю я ему.
Моя мама уже несколько недель уговаривала меня привести Джио домой на ужин. Я увиливала от нее, как могла, пока у меня не закончились отговорки.
— Элли, ты не должна благодарить меня за то, что я поужинаю с твоей семьей.
— С моей мамой, Джио, не просто семьей. И она точно станет допрашивать тебя, просто чтоб ты знал, — говорю я.
— Все будет хорошо. Женщины любят меня. — Он ухмыляется в мою сторону.
— Ты проходил обучение допросу? Это была типа часть процесса вхождения в должность или что-то в этом роде?
— Я Дон, Элли. Думаю, я смогу ответить на несколько вопросов твоей матери.
Я глубоко вздыхаю.
— Ты прав. Конечно, сможешь. Но если тебе нужно будет уйти, если все станет слишком напряженным, кодовое слово – утконос.
— Утконос? — Смеется Джио. — Мы едем к твоей маме. Зачем нам кодовое слово?
— Увидишь, — говорю я ему. — Итак, какое кодовое слово?
— Утконос. — Он качает головой, а потом спрашивает: — Кстати, почему утконос?
Я пожимаю плечами.
— Они милые, и я всегда хотела такого.
— Они не домашние животные, Элли, — говорит он.
— Мне говорили. Всю мою жизнь. — Я закатываю глаза. — А еще Дженни сказала, что приведет своего парня… не могу поверить, что я с ним еще не знакома.
— Как долго они встречаются? — Спрашивает меня Джио.
— Дольше, чем мы знаем друг друга, — говорю я ему.
— Напомни еще раз, как его зовут?
— Тейлор... как-то там, — говорю я. Я не могу вспомнить его фамилию. Знаю, что моя сестра говорила ее, но не похоже, чтобы он часто становился темой для обсуждения.
Теперь, когда я думаю об этом, то понимаю, что она уже почти никогда не упоминает его.
Я помню, как они впервые встретились. Она говорила о нем при каждом удобном случае, но за последние несколько месяцев это случалось все реже и реже. Может быть, это потому, что я слишком занята, рассказывая ей о Джио… Придется приложить больше усилий, чтобы расспросить ее о жизни.
— Который из них? — Спрашивает Джио, притормаживая, когда сворачивает на улицу моей мамы.
— Дальше. Он в конце, — говорю я. Улица, на которой я выросла, ничуть не изменилась. Она такая же, какой была всегда. — Вон там. — Я указываю на мамин дом. Он небольшой, одноэтажный дом с тремя спальнями и одной ванной комнатой.
Но нам больше и не нужно было, ведь мы были друг у друга. Моя мама следила за тем, чтобы мы всегда были счастливы, и никогда не оставались без домашней еды. Возможно, ей было трудно работать на нескольких работах, но она справилась. Моя мама – самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Я так сильно восхищаюсь ею. И теперь, когда я стала взрослой и работаю в реальном мире, понимаю, как много она сделала для нас с сестрой, и очень благодарна ей за все, чем она пожертвовала ради нашего взросления.
— Он небольшой, но это дом, — говорю я, пока Джио паркует машину.
— Элли, мне все равно, где ты выросла. Я люблю тебя.
— Я знаю. Просто... ты привык иметь столько денег, и… Не знаю. Это глупо. — Я качаю головой.
— Я вырос в доме ужасов, Элли. Конечно, у нас были деньги, но у тебя было то, чего у нас никогда не было, — говорит он.
— И что это?
— Дом. Мать, которая любит тебя больше всего на свете.
— Думаешь, твоя мама не любила тебя? — спрашиваю я его.
Джио почти ничего не рассказывал об этой женщине. Он сказал мне, что его отец убил ее, когда они были маленькими, но это все.
— По-своему любила. Она не была такой сильной, как твоя мама. Ей следовало стараться больше. Не то чтобы это имело значение, но она даже не пыталась, Элли. Она позволяла моему отцу делать все, что он хотел, и ни разу не усомнилась в этом.
— Наверное, она боялась, — говорю я ему.