Он был так застигнут врасплох её словами, что даже не нашёл объяснения. Она пыталась спросить, что он делает, но у него не было времени придумать ложь, которую она не смогла бы понять, поэтому он промолчал. Это было ошибкой.
Он определённо заслужил её уход, но это не делало его боль меньше.
Он подошёл к Бронну, когда она ушла, игнорируя его вопросы и понимающие взгляды, вместо этого решив полностью и основательно напиться.
Он не знал, как много выпил. Собственный бурдюк, и по крайней мере ещё один одного из мужчин, хотя их могло быть и двое. Он не мог вспомнить.
Он не был так пьян с тех пор, как умер его брат; как и сегодня вечером, он выпил достаточно вина, чтобы его желудок скрутило, и его слова почти невозможно было разобрать. Он даже не помнил ту ночь, он знал только то, что Подрик сказал ему на следующий день.
Сегодня будет то же самое, — думал он, делая ещё один глоток.
Как и тогда, он пил, чтобы забыть.
Боги знают, что она теперь о нём думала. Должно быть, она решительно и совершенно наверняка считала его идиотом. Наверное, поняла, что он извращенец. Она никогда больше не заговорит с ним, это уж точно, особенно после того дурака, каким он выставил себя недавно, и особенно после того дурака, каким он, несомненно, выставил себя сегодня вечером, играя в пьяные игры с Бронном и другими, говоря развратные вещи, которые, как он знал, слышал Талтон — он видел, как вспыхнули его глаза, — и это, несомненно, дойдёт и до неё.
Это тоже было ошибкой, — размышлял он, возвращаясь к своей палатке. Если она не презирала его после их разговора раньше, то к утру, после того, как у неё выдалось время подумать и выслушать рассказ Талтона о прошедшей ночи, она точно будет.
Он почти добрался до своей палатки, только что миновал костёр, у которого Санса оставила его одного, когда врезался в одного из мужчин.
Фигура упала под ним, и он оказался на ней, хотя его голова также соприкасалась с землёй. Он хмыкнул, поднося руку к голове, и посмотрел на бедную душу, на которую он только что невольно напал.
— Ухм… Мне жаль… — начал он, но замолк, когда понял, кого именно сбил с ног.
Какая удача. Это была Санса.
Халат, который был на ней пока она шла, распахнулся в какой-то момент между врезавшимся в её его телом и её неудачной встречей с землей. Так что теперь он был сверху, она в одной рубашке под ним, смотрела на него так, словно он сошёл с ума.
Что, честно говоря, было не совсем ошибочно.
Он думал, что она рассердится, возможно, оттолкнёт его от себя и начнёт кричать. Однако она удивила его, когда вместо этого мягко спросила, всё ли с ним в порядке.
В конце концов он пришёл в себя достаточно, чтобы слезть с неё.
— Я… да, миледи, с моей головой всё в порядке… Мне жаль… — он попытался взять себя в руки и протянул ей руку, надеясь, что она не заметит, насколько он пьян.
Слава богам, она вложила свою мягкую руку в его, но не слишком опиралась на него, чтобы встать. Она бросила на него насмешливый взгляд.
— Почему ты ещё не спишь? До рассвета всего час или два.
Тирион смотрел на неё, просто смотрел и пытался понять, что сказать. Он довольно быстро решил, что немного не в том состоянии, чтобы пытаться выдумать ложь.
— По правде говоря, я порядком напился, — признался он.
Санса наклонила голову набок, голубые глаза пронзали его.
— Это была не самая лучшая твоя идея.
— Нет, — согласился он, — должно быть, одна из худших.
Она сжала его руку, и он запоздало понял, что так и не отпустил её, после того как помог подняться.
— Тогда, я думаю, тебе стоит попытаться заснуть. Может быть, мне удастся убедить Талтона уехать завтра на пару часов позже.
Он не осмысливал слов, не до конца, по-прежнему глядя на их соединенные руки.
— Ммм?
— Тирион, — сказала она, и он посмотрел на неё снизу вверх. — Иди в постель.
Он с сожалением провёл большим пальцем по костяшкам её пальцев, потом поднёс их к губам и поцеловал. Потому что, чёрт возьми, почему бы и нет, он хотел, это было не так уж и неприлично, и трезвый Тирион, конечно, не сделал бы этого. Он ещё раз погладил её по руке, прежде чем отпустить, делая последние несколько шагов к своей палатке, прежде чем нелюбезно упал на спальный мешок и погрузился в сон.
========== Глава 12 ==========
На следующее утро Тирион проснулся с ужасным похмельем и был уверен, что умирает.
Его голова болела, а живот скрутило. При первых же попытках встать у него так закружилась голова, что он тут же свалился на спальный мешок.
Однако, как ни странно, он отметил, что солнце выглянуло уже несколько часов назад, несмотря на раздражающую привычку Талтона требовать, чтобы каждый день весь лагерь уходил ещё на рассвете. Он пробрался к костру и нашёл что-то съедобное у одного из мужчин, усаживаясь на землю.
Когда он спросил об их позднем подъёме, в ответ ему пожали плечами.
— Леди Санса хотела подождать до полудня, — сказал один парень, и без дальнейших вопросов Тирион решил принять молчаливое благословение.
Несколько других мужчин засмеялись при виде его и стали шутить, ожидая, что он поймет. Но Тирион почти ничего не помнил с прошлой ночи; к сожалению, это не относилось к разговору с Сансой, в котором он выставил себя дураком и, вероятно, потерял её дружбу, но всё остальное было, как в тумане; туман из кислого вина и хриплого смеха.
Хотя… он смутно помнил, как врезался в тёплое, твёрдое тело, услышав тихий вскрик удивления.
Он громко застонал при воспоминании, игнорируя странные взгляды, которые получил.
Он сделал это снова. Опозорился перед Сансой. Упал на неё, пьяный словно трактирная девка, и из того, что пронеслось в памяти, он отметил, как держал её за руку в течение совершенно неподходящего времени.
Может, Бронн и прав. Может, ему действительно нужен хороший трах.
Он решил посетить бордель в Королевской Гавани. В конце концов навряд ли такие сплетни могли дойти до Кастерли-Рок, и Тирион очень сомневался, что его совет озаботился бы этим.
Он отметил, что их компания начала собираться, готовясь к отъезду. Он медленно встал и потянулся, чувствуя, как трещит спина и подкашиваются колени. Боги, он стареет.
Ему действительно нужно найти жену. Сейчас ему где-то за тридцать, — думал он, но полной уверенности у него не было. Прошло много времени с тех пор, как он отмечал именины — вероятно, несколько лет. Он был уже среднего возраста, даже для нормального человека, а он слышал (в основном от своего отца, жестокого старого ублюдка), что карлики обычно доживают только до пятидесяти.
Если подумать, возможно, он даже не жалел свою гипотетическую молодую будущую жену. Да, она должна была выйти за него замуж, но пройдёт всего пятнадцать лет, прежде чем она сможет управлять Кастерли Рок. Эта могла быть высокая цена, но замок являлся самым богатым в Семи Королевствах. И — хотя он был предвзят — самым красивым.
Может быть, Санса говорила правду, — размышлял он, собирая свои вещи. Может быть, ему удастся заполучить вторую дочь из Великого дома.
***
День прошёл быстрее, чем обычно.
Санса полагала, это потому, что они все думали о Красном Замке: о тёплых перинах, горячей еде, купании. Многие мужчины думали о ночи меж мягкими бёдрами; она слышала, как некоторые обсуждали экзотические бордели, которые планируют посетить, прежде чем заметили её присутствие и стыдливо пробормотали извинения.
Она бросила взгляд на Тириона, гадая, думает ли он о том же.
Конечно, он хотел, — рассуждала она сама с собой. У всех мужчин есть… потребности.
Она знала, что мужчины получают некоторое удовольствие от секса и это не обязательно то, что Рамси делал с ней. Она не могла представить, что женщины добровольно принимают такое насилие, поэтому этот опыт не должен был быть таким жестоким. Невозможно, чтобы Тирион получал удовольствие от такой жестокости, поэтому в этом акте должно было быть что-то ещё, что-то, что нравилось мужчинам в борделях. Что-то, что нравилось Тириону.