- Не после смерти же, - сказал я. - Это слишком. Тебе надо уйти.
- Пусть она скажет, - пробормотал он. - Пусть она сама скажет мне, чтобы я уходил. Тогда я уйду.
- А если она не скажет? Ты так и сгниешь рядом с ней?
В этот момент дверь открылась, и Лиза - она наверняка все слышала - остановилась на пороге.
- Так я мертвый? - тихо спросил у нее Артур.
Она кивнула.
- Так мне уйти?
Она помолчала. Посмотрела на меня, посмотрела на Артура; подошла к нему. Положила ему руку на плечо. Я содрогнулся.
- Можешь остаться, - сказала Лиза тихо. - В конце концов, я уже привыкла… Я переживу.
Я смотрел на них обоих. Лиза была белая, как речной песок. От этого Артур казался еще чернее.
- Оставайся, - сказала Лиза тверже. - Ты ведь обещал, и я приняла твое обещание. Ну не могу я выгнать тебя… Оставайся.
Ночью я сидел на скамейке напротив Лизиного дома. Смотрел, как гаснет в окнах свет.
Надо было уходить, но я все сидел. Не мог прийти в себя.
Потом калитка без скрипа открылась, я сперва подумал, что это Лиза вышла ко мне - но потом увидел, кто это вышел.
Он пересек улицу. Хорошо, что рядом не было никого, кто мог бы его разглядеть.
- Лиза спит, - сказал Артур.
Я молчал.
- Я ухожу, - сказал Артур.
Я поднялся:
- Что?
- Надо уходить, - обреченно сказал Артур. - Надо… куда-нибудь. Я прошу тебя… Принеси ей какие-нибудь мои фотографии, пусть она помнит меня живым человеком, а не…
- Принесу, - сказал я.
- И не оставляй ее одну, - сказал Артур.
- Не оставлю, - сказал я. Он переступил с ноги на ногу.
- Тебе страшно? - спросил я.
- Страшно, - тихо отозвался он. - Я ведь не знаю… Ничего. Куда? Зачем? Я ведь к ней пришел… А теперь надо идти. Спасибо тебе, Саня, ты настоящий друг…
- Я провожу тебя до Кольцевой, - сказал я.
И проводил.
- Я прекрасно знаю, что таких историй до хрена расскажут на любой вечеринке. Про то, какие эти мертвецы страшные и противные. Про то, как их загонять обратно.
Но я своими глазами видел, как мой друг шел через поле - его фигурка делалась все меньше и меньше, сгорбленная, усталая - в никуда.
Может быть, на том конце поля его все-таки встретили?