К сожалению, как мне рассказал Роулл, когда я поёжился от промозглого ветерка, в Давурионе существует не только лишь лето, в начале которого я как раз и появился. Остальные времена года он, к сожалению, не назвал, но сказал, что есть тёплый период — аналог вышеназванного, два сырых периода — осень и весна, и, конечно же, холодный — зима. Но что меня больше всего поразило, длились они совсем не поровну. Осень и весна занимали лишь по месяцу, зато примерно одинаковые лето и зима делили между собой оставшиеся десять. Самое смешное, что Роуллу показались дикими уже мои рассказы про примерно одинаковые времена года.
— Когда же, — причитал он, — растениям вызревать?
Пришлось снова напоминать ему, что есть мир, живущий по несколько иным законам, правда я всё равно не мог поверить, что впереди нас ждёт длительная зима. Скорее, даже боялся этого.
— Надеюсь, этот оборот порадует урожаем. — Сказал он. — Будет много снега и много работы.
С чего он взял такой прогноз, я, честно говоря, не представлял, но решил довериться. А кто его знает, в самом деле?
Отзанимавшись с Роуллом, я, довольный жизнью, снова сходил в душ, посетил столовую, после чего решил немного прилечь в гамаке. Однако, вернувшись в дом, я обнаружил кое-что новое: висящие на лямках гамака какие-то ни то тканные, ни то лиственные вещи. Кроме них прямо на ветке дерева с фонарями висел чёрный ковёр, состоящий из множества плотно расположенных листочков, формой похожих на те, из чего сделан гамак. В принципе, пока я тренировался с Роуллом, кто угодно мог зайти сюда, и я бы об этом не узнал.
В первую очередь я подошёл к чёрному полотну и, взяв его в руки, понял, что это вовсе не ковёр, а самый настоящий длинный плащ с капюшоном. Такой не имеет рукавов и вешается на плечи. Внутреннюю сторону украшало переплетение множественных тоненьких черешков бордового и белого цветов. Неожиданно для себя я почувствовал, что на ощупь они ничем не отличаются от обычной ткани, разве что чуть-чуть прохладной. Наружные же листики практически не отражали свет, и мне подумалось, что у этого есть практическое значение, правда, какое — загадка.
«Приодеть меня решили?» — подумал я, примеряя плащ.
Несмотря на внушительные размеры, он весил совсем немного и почти не давил на плечи, а застёгивался сверху двумя завязками и действительно доставал до пола. В голову даже пришла мысль, что веник мне в доме больше не понадобится, но я откинул её и посмотрел на вещи, висящие на канатах гамака.
Первыми я взял в руки перчатки, покрытые с тыльной стороны ладони такими же листиками в чешуйчатом порядке, а с внутренней — переплетением тончайших нитей того же свойства, что и у плаща. Они оказались неожиданно удобными, и, взяв в руки следующий объект одежды, я почти явственно почувствовал мельчайшие неровности его материала, как если бы брал голыми руками.
Сразу же захотелось проверить, смогу ли я так же ловко орудовать мечом в этих перчатках. Оказалось — вполне. Рукоять не соскальзывала, и я держал её как и прежде, уверенно.
Остальные части наряда имели тот же цвет, что и наружная часть перчаток и плаща, но листьев на них не росло. Там была обычная плотная ткань с тёплыми подкладками.
Облетев себя магическим взглядом, я усмехнулся:
«Граф, очень приятно, граф».
Оружие в ножнах ещё больше дополняло образ.
Впрочем, днём на улице ещё не установилась такая температура, чтобы щеголять в обновках, да и свои я держал в порядке: стирал, подшивал, снимал, если предстоит какой-то труд или тренировка. В новинках же я боялся, что очень быстро упарюсь.
Раздевшись, отложил вещи и улёгся в гамаке.
Прошло, наверное, часа полтора, но ни сон, ни дрема меня забирать не собирались. Окончательно потеряв надежду на послеобеденный отдых, я снова оделся, вышел на площадку и там задействовал магический взгляд, который всё это время придумывал, как бы назвать. «Способ Ночного и Дальнего Виденья» или же СНДВ. Вообще, меня давно уже посещала такая мысль, но в этот раз она забурилась в мозг на столько, что я не мог отделаться от неё, пока не представил на собственный же суд такую вот простенькую аббревиатуру, навеянную схожим функционалом ПНВ.
Вообще, я таким занимался больше перед самым сном — пролетал по площадке, рассматривал ближайшую территорию вокруг. Обычно я никого вечерами не встречал, но сегодня мне на «глаза» попался Роулл, который стоял и задумчиво глядел куда-то вперёд из довольно неприметного места на заборе площадки где-то в двадцати шагах от меня — почти на грани.