Смахнув с лица капли дождя, я полез в авоську и покопался там.
— Будешь яблочко? Может, морковь?
Конь не шелохнулся, только беспристрастно махнул гривой и отвернулся в сторону дороги.
— Как хочешь, — пожал я плечами и пошёл под дерево с раскидистыми ветвями, где дождя почти не ощущалось. Конь направился за мной. Когда я искал место посуше, он ткнулся носом в авоську, которую я отпустил, и я понял, что там лежит что-то и для него. — Ага, всё-таки награду хочешь.
Доставая один продукт за другим, я обнаружил, что ему глянулся какой-то корнеплод, похожий на картошку. Разрезав его на восемь частей, я протянул одну на ладони, и конь, аккуратно подхватив её зубами, с аппетитом захрустел. Ещё одну часть я сунул себе в рот, после чего с удовольствием заметил, что овощ вкусный, напоминающий довольно сладкую морковь. Всё остальное я бросил в карман — на будущее, а авоську вернул на петлю.
Что-то я нашёл, и принялся собирать мох с ближайших поваленных деревьев. Плевать на обитающих там жучков и червячков, так я хотя бы не буду лежать на голой земле. Очень хотелось найти большое дерево с дуплом, чтобы там поместиться, но что-то мне на таких великанов не везло. Даже когда я увидел большой дуб с, казалось бы, платформой в самом центре кроны, его высота оттолкнула меня. Забраться туда даже с использованием ножа я не видел возможным.
Чтобы поберечь силы на дальнейший путь, я решил вернуться под дерево, где меня терпеливо ждал конь, и улёгся там, накрывшись сверху пальто, как одеялом.
— Somnum, — произнёс я, вспомнив слово, которым ял меня едва не усыпил снова. Глубоко вздохнул и грустно произнёс: — Так и думал.
Конь фыркнул от чего-то, и я решил, что вот так без имени его оставлять не правильно. Тогда я присмотрелся. У него на лбу было светлое пятно, похожее на звезду, а по носу спускалась белая полоса. На ум пришло простое слово «Лучик». Так я его для себя и назвал. Разумеется, после пробы имени он даже не повернул ко мне голову. Возможно, его звали как-то по-другому, но откуда мне знать? Возвращаться за Стену и вежливо спрашивать разгорячённых стрелков, которые палили в меня, никакого желания не возникло.
Возможно, я так устал, а может, причина и в другом, но под шум дождя в какой-то момент провалился в дрему. Мох медленно, но прогревался теплом моего тела, да и пальто выполняло задачу одеяла на удивление хорошо. А опыт спать в холодном помещении у меня имелся. Другой вопрос, что будет, если тут ещё и влажно, но эта мысль покинула меня в тот самый момент, когда неожиданно меня в спину толкнуло что-то большое.
Сна, как не бывало, я поднял голову, взялся за нож и судорожно обернулся. Впрочем, как только увидел прижавшегося ко мне спиной Лучика, вздохнул с облегчением. Он ещё немного поворочался, но вскоре успокоился.
— На тебя пальто не хватит, — предупредил я, но ни звука в ответ не услышал. Сложно сказать наверняка, понимал он меня или инстинктивно искал крупицы тепла в среде, куда я его загнал, но одно я мог сказать точно. Не думал, что кони, да и вообще парнокопытные могут спать лёжа. По этому вопросу я был уверен, что они спят стоя.
Возможно, если бы я вёл себя, как подобает ничего не понимающему человеку, попавшему в новое и враждебное место, то ушёл бы от ялов целым и со всем необходимым, чтобы выжить здесь. Ну и к чертям! Пойду со своей историей куда-нибудь в другое место.
После этих мыслей мне, наконец, свыше подарили сон.
Что ж, я почти перестал удивляться тому, что обнаруживаю себя не дома, а непонятно где и даже непонятно с кем. Сегодня вот моим соседом оказался Лучик, который за ночь совсем лёг на спину, подняв копыта кверху и растянув шею на всю длину.
Вся влага с пальто и одежды пропала, и я не чувствовал ничего, кроме лишь небольших камушков во мху, впившихся и зудящих на коже. Спина же почти горела от близости конячьего бока, пусть и непрямой. Ещё чуть-чуть, и я бы вовсе начал потеть, но этого, к счастью, не произошло.
Почувствовав движение, Лучик тоже проснулся и, смешно барахтаясь не без моей помощи, перевернулся на живот, откуда смог встать на ноги.
— Не отлежал себе ничего? — Ответа снова никакого, хотя сомнения насчёт его разумности меня всё ещё грызли.
Встав на ноги, я почесался, немного размялся, покрутил позвоночником до характерного хруста и, наконец, проснулся. Осмотревшись вокруг, я заметил неподалёку дорогу и понял, что на самом деле отошёл от неё не так уж и далеко. Впрочем, ни ворот, ни стены в зоне видимости не было. Пробежали-то мы вчера всего несколько минут. Но это значило ещё и то, что возможные соглядатаи либо меня не нашли, либо ещё не вышли на поиски. Ко второму варианту я склонялся больше; искать следы в дождь, да ещё и ночью — паршивая идея. К тому же, кругом много луж, как я мог убедиться, вступив в одну из них, и они эти следы эффективно скроют.