Выбрать главу

— Это в двадцать девять лет? Не глупите. А сейчас ступайте, изучите книгу и позвоните мне завтра.

Она вышла, помахав на прощание рукой в коричневой кожаной перчатке и взметнув подолом длинного замшевого пальто.

Пока ехала в лифте, Кизия внимательно рассматривала суперобложку. Ничего особенного. Фотографии нет, только короткая биографическая справка, из которой о Джонсе можно узнать еще меньше того, что рассказан Симпсон. Однако, как ни странно, из сегодняшнего разговора Кизия вынесла вполне сложившийся образ этого человека. В лице у него наверняка что-то зловещее, он низкого роста, коренастый, сильный, возможно, толстый и чертовски напористый. Шесть лет в тюрьме способны сотворить с человеком многое и, уж конечно, не отразятся благотворно на внешности. Да и вооруженное ограбление… маленький жирный человечек с револьвером в руках в магазине, торгующем спиртным. А теперь он пользуется уважением, и ей, Кизии Сен-Мартин, предлагают взять у него интервью. И все же это невозможно. Симпсон сказал много правильного про ее жизнь… но интервью с Лукасом Джонсом или с кем другим — это из области немыслимого… или неразумного.

Затем она сделала глупость. Отправилась обедать с Эдвардом.

— Ты не должна соглашаться, — настаивал он.

— А почему бы и нет? — Кизия словно гото-вила для него ловушку, прекрасно зная, что он скажет, но будучи не в силах подавить искушение помучить Эдварда,

— Ты знаешь, почему. Если возьмешься за интервью, то очень скоро кто-нибудь обнаружит, чем ты занимаешься. На этот раз все, возможно, и обойдется, но когда-нибудь неизбежно…

— Итак, ты считаешь, что я должна вечно прятаться?

— Ты называешь это «прятаться»? — Он жестом обвел полные залы «Ля Каравелль».

— В каком-то смысле да.

— В том смысле, который ты имеешь в виду, я считаю это разумным.

— А как же моя жизнь, Эдвард? Сколько можно?

— А что не так с твоей жизнью? У тебя есть все, что ты ни пожелаешь. Друзья, комфорт, творчество… Чего тебе не хватает — кроме разве что мужа…

— О муже я Сайта-Клауса больше не прошу, мой дорогой. А чего мне не хватает, скажу. Правды.

— Ты просто капризничаешь. А за твою правду придется расплачиваться скандальной известностью. Помнишь, как сильно хотела ты когда-то работать в «Таймс»?

— Это разные вещи.

— Чем же?

— Я была намного моложе. И речь шла не о карьере, а о работе. Просто мне нужно было кое-что доказать себе самой.

— А что, сейчас это не так?

— Нет. Возможно, речь идет о том, как бы мне не свихнуться.

— Великий Боже, Кизия, не будь смешной. Ты просто накручена всей этой ерундой, которой Сим-пеон пичкал тебя все утро. Пойми, у этого человека свой интерес относительно тебя. Он преследует свои цели, а твои проблемы его не интересуют. Он ищет выгоды для себя, а не для тебя.

Но она знала, что это неправда. А еще она видела, что Эдвард боится. Боится больше, чем она сама. Но чего? И почему?

— Относись к этому как хочешь, Эдвард, но на днях мне нужно на что-то решиться.

— На интервью с каким-то уголовником? — Он не просто боялся, он был в ужасе. Поняв, что именно так испугало этого мужчину, Кизия испытала чувство, близкое к жалости. Эдвард боится потерять ее навсегда.

— Дело вовсе не в интервью. Мы оба это знаем. Даже Симпсон понимает это.

— Тогда, Бога ради, в чем же? И что за странные намеки про ясность, свободу и возможность рехнуться? Все это полная бессмыслица. Кто-то оказывает на тебя давление?

— Нет. Только я сама.

— Но ведь в твоей жизни есть кто-то, кого я не знаю?

— Да. — Так приятно сказать правду. — Не думала, что тебя интересуют подробности. Смущенный, Эдвард опустил глаза.

— Мне просто хотелось знать, все ли у тебя в порядке. И только. Я догадывался, что есть кто-то помимо Уита.

— Да, дорогой, но догадываешься ли ты почему? Наверняка нет.

— Он женат? — Эдвард спросил об этом как о чем-то вполне естественном.

— Нет.

— Нет? Я думал — женат.

— Почему?

— Потому что ты никогда… наверное, потому, что ты скрывала. Я и решил, что он женат или что-нибудь в этом роде.

— Ничего подобного. Он свободен, ему двадцать три, он художник из Сохо. — Эдварду потребовалось усилие, чтобы проглотить все это. — И, к твоему сведению, я его не содержу. Он живет на пособие и вполне доволен.

Кизия почти наслаждалась ситуацией, а Эдвард выглядел так, будто ему не хватало воздуха.

— Кизия!

— Да, Эдвард? — Ее голос был слаще меда.

— Он знает, кто ты такая?

— Нет, и ему совершенно наплевать. — Она понимала, что это не совсем правда, но понимала и то, что Марк не станет себя обременять выяснением того, что же представляет собой жизнь, которую Кизия скрывает. Просто мальчишеское любопытство.

— А Уит о нем знает?

— Нет. С какой стати? Я не рассказываю ему о своих любовниках, а он мне — о своих. Честные условия. Кроме того, дорогой, Уит предпочитает мальчиков.

К ее изумлению, Эдвард не особенно удивился.

— Да… я… я об этом слышал. Пытался догадаться, знаешь ли ты.

— Знаю.

— Он сам сказал тебе?

— Нет, другие.

— Я очень сожалею. — Он потрепал ее по руке, не глядя в глаза.

— Не о чем, Эдвард. Для меня это не имеет значения. Горько признаться, но я никогда не любила его. Мы просто удобны друг другу. Скверно звучит, но так оно и есть.

— А другой мужчина, художник, — это серьезно?

— Нет, это приятно, и легко, и забавно, и дает замечательную разрядку, которая иногда мне просто необходима. Вот и все. Не беспокойся, Эдвард, никто не собирается делать глупости.

— Я этого и не думал.

— Рада слышать. — Почему-то ей вдруг захотелось сделать ему больно. Зачем? Он уговаривал и искушал ее, словно не в меру усердный турагент, заманивающий обратно на курорт, с которого она сбежала и который более не в состоянии вынести. И деться от него некуда.

Эдвард больше не заговаривал о статье до того момента, как они вышли из ресторана и остановились в ожидании такси. Редкий случай, когда они обсуждали ее дела на людях.

— Ты все-таки собираешься это сделать?

— Что?

— Интервью, на котором настаивает Симпсон.

— Не знаю. Надо подумать.

— Подумай как следует. Взвесь, так ли это тебе нужно и какую цену ты готова заплатить. Возможно, не придется платить дорого, но вполне вероятно, что случится худшее. По крайней мере приготовься к этому и знай, чем ты рискуешь.

— Да чем же я так рискую, Эдвард? — Она смотрела на него с прежней теплотой.

— Не знаю, Кизия. Честно, не знаю. Но я уверен: что бы я ни говорил, ты все равно поступишь по-своему. Может, своими разговорами я только делаю хуже.

— Нет. Но мне все же придется сделать это интервью. Не для Симпсона. Для себя самой.

— Я так и думал.

Глава 7

Самолет приземлился в Чикагском аэропорту в пять дня, менее чем за час до речи Лукаса Джонса. Симпсон снял для Кизии квартиру в Лейк Шор Драйв. Квартира принадлежала жене его школьного друга — стареющей вдове; сама она отдыхала зимой в Португалии.

Сейчас, сидя в такси, несущемся вдоль озера, Кизия вдруг почувствовала растущее волнение. Она наконец сделала выбор. Сделала первый шаг. А что, если все выйдет из-под ее контроля? Одно дело — писать статьи за печатной машинкой и называть себя К.-С. Миллер и совсем другое — встретиться с глазу на глаз. Конечно, Марк тоже не знал, кто она на самом деле. Но тут все по-другому. У того богатое воображение художника, которое давало возможность, даже зная наверняка, ничего не брать в голову. Марк мог посмеяться, но по большому счету его ничего не волновало. Лукас Джонс мог оказаться совсем иным. Он мог использовать ее известность в своих интересах.

Кизия пыталась отогнать опасения, когда такси остановилось напротив дома, указанного Симпсоном в адресе. Снятая для нее квартира находилась на девятнадцатом этаже солидного здания рядом с озером. Звукам ее шагов вторило эхо. Паркет в холле, изящная хрустальная люстра. Призрачный рояль, накрытый пыльным чехлом, у самой лестницы. Длинный зеркальный холл в жилую комнату. Еще две люстры, опять пыльные чехлы; розовый мрамор каминной доски в стиле Людовика XV мягко отражает свет холла. Кажется, мебель под чехлами массивная. Кизия с интересом бродила по комнатам. Винтовая лестница вела на второй этаж, и, поднявшись в спальню хозяйки, Кизия раздвинула занавеси и подняла кремовые шелковые шторы. Озеро простиралось перед ней, искрясь в отблесках заката, парусные шлюпки лениво возвращались к берегу. Было бы славно пройтись перед встречей, полюбоваться озером, но мысли Кизии заняты другим. Лукас Джонс… что это за тип?

полную версию книги