— Хорошо, пока, Джексон.
Я кивнул и помахал рукой.
Когда тетя Бетти ушла, я обратил свое внимание на Хлою и ободряюще ей улыбнулся.
— Наконец, одни, да? — пошутил я, отчаянно желая, чтобы она ответила смехом, взглядом или шутливым ударом, который предназначался бы моей груди.
Вздохнув, я взял полотенце, опустил его в миску с водой и выжал.
— Я здесь, чтобы заботиться о тебе, Хло, — сказал я, аккуратно проводя полотенцем по ее лбу. — Знаю, я должен был быть рядом последние девять лет, чтобы заботиться о тебе. Мне жаль, что меня не был рядом. Надеюсь, ты простишь меня за это.
Я снова окунул полотенце в миску, отжал лишнюю воду и принялся вытирать ее руки.
— Хло, с тобой все будет в порядке. Я знаю, что будет. Прямо сейчас ты просто должна упорно работать, чтобы открыть свои глаза и очнуться, хорошо?
Закончив обтирать ее, я взял расческу Хлои, которую по моей просьбе привез дядя Том, и принялся расчесывать ее красивые каштановые волосы.
Затем меня осенило.
— Хорошо, тебе не понравится это. Ты могла бы даже ударить меня за это, — для пущего эффекта я сделал паузу, — но я не могу промолчать. — Я поднял вверх расческу. — Это время принадлежит Пеппи Длинный Чулок, — хихикнул я, когда сделал пробор на ее голове и попытался вспомнить, как она пыталась научить меня плести косички, когда мы были детьми.
Хлоя не ответила.
Я вздохнул, пытаясь быть оптимистом.
— Не будь такой и дай мне спокойно тебя заплести. — Я начал заплетать первую косу. — Ты знаешь, мне не нравится, когда ты меня игнорируешь. Кроме того, я никогда тебе этого не говорил, но думаю, что ты на самом деле мило выглядишь с косичками.
Закончив заплетать первую косу, я пересел на другую сторону кровати, чтобы заплести следующую.
— Ладно, если серьезно, я не пытаюсь тебя дразнить или разозлить, я просто хочу, чтобы ты мне ответила. — Я затянул резинкой конец ее косички. — Также я хочу сделать тебя счастливой. Я помню, как ты мне однажды рассказала, что счастливые моменты у тебя с мамой были, когда она плела тебе косы. Те моменты были для тебя особенными.
Я сел в кресло, стоящее рядом с кроватью, и посмотрел на Хлою, ожидая хоть какого-то признака того, что она меня слышит. Я много с ней разговаривал в течение последних двух дней. Я не знал, что еще мог сделать, кроме как разговаривать. Это был единственный способ оставаться спокойным. Единственный способ, который давал возможность понять, что ничего не изменилось. Единственный способ, когда я мог чувствовать, что она все еще здесь, со мной. Поэтому я продолжал разговаривать с ней, продолжал верить, что она меня слышит.
— Итак, сейчас мне снился хороший сон о тебе, — продолжил я. — Мы все еще были в колледже, и у нас был один из наших телефонных марафонов. Помнишь их? Когда мы говорили по телефону до двух или трех утра? Наши уши горели и пульсировали, потому что мы так долго разговаривали, — усмехнулся я. — Хорошие времена, да? Я так скучаю по тем временам, когда мы были вместе. А ты?
Я наклонился к ней поближе.
— Ты слышишь меня, Хло? Если ты слышишь меня, ты можешь попытаться очнуться? Пожалуйста? — Я закрыл глаза и попытался отогнать мысли, в которых она покидает меня. — Я только вернул тебя обратно в свою жизнь и не могу потерять сейчас. Еще когда мы были детьми, я обещал тебе, что всегда буду с тобой. Но я был придурком и не сдержал обещания. Я много косячил и знаю, что делал тебе больно снова и снова. Самое время сделать для тебя все.
Я взял ее руку и мягко поцеловал.
— Пожалуйста, очнись и позволь потратить оставшуюся часть моей жизни, делая все для тебя. Пожалуйста, будь в порядке. Пожалуйста, живи. — Мой голос дрожал от эмоций, и я терял голову от отчаяния.
Именно тогда мне показалось, что я почувствовал, как пошевелились ее пальцы в моей руке. На долю секунды я замер, задаваясь вопросом, а не придумал ли я все это сам от отчаяния.
— Хло? — взволнованно воскликнул я, вставая со своего места. — Это я. Джексон. Ты меня слышишь? — Я сжал ее руку. — Ты чувствуешь это?
Задержав дыхание, я тщательно наблюдал за ней, ожидая других признаков движения.
Когда прошло несколько секунд и ничего не произошло, я начал чувствовать, как надежда и волнение покидают меня. И только я начал думать, что, возможно, лишь вообразил шевеление ее пальцев, когда Хлоя открыла глаза и посмотрела прямо на меня.
— Джекс, — удалось сказать ей слабым голосом.
Глава 4
— Хло. — Он смотрел на меня своими изумрудными глазами, в глубине которых отражались все его эмоции.
— Джекс? — Мне удалось слабо улыбнуться, когда я смогла сфокусироваться и его лицо перестало расплываться. Улыбаясь, он выглядел все таким же красивым, как и прежде. Когда я смотрела в его глаза, в груди, словно из ниоткуда, появилась ноющая боль.
— Слава Богу, ты очнулась. Как ты себя чувствуешь? — Он крепко сжал мою руку, с нетерпением ожидая ответа.
— Я в порядке, кажется.
— Позволь, я пойду, скажу медсестре и напишу тете Бетти, что ты очнулась. — Он выбежал из палаты, но вернулся меньше чем через минуту. — Тетя Бетти и дядя Том едут обратно. Медсестра придет через минуту.
— Почему я здесь? Что произошло? — Голова болела, и я не могла вспомнить, как попала сюда. Я осмотрелась вокруг. Рядом с кроватью заметила экран кардиомонитора и почувствовала запах дезинфицирующего средства. — Это больница?
— Да. Ты попала в аварию. Ты помнишь, что произошло? — Джекс с беспокойством посмотрел на меня.
— Авария? — Я закрыла глаза, пытаясь что-нибудь вспомнить сквозь пульсирующую боль в голове, которая все усложняла.
— Да. Это произошло после того, как мы вернулись с озера. Мы планировали пойти на свидание тем вечером. Я посмотрел в окно и увидел, как ты выбежала из своего дома. Ты села в машину и уехала...
Его слова вызвали воспоминания. Я в своей машине. Я плакала и не могла сосредоточиться на дороге. Потеряла управление, и автомобиль слетел с моста. Затем, посылая холодок по телу, на первый план вырвалось другое воспоминание. Я нашла письма на чердаке.
— Я поехал за тобой и сигналил тебе, но ты будто не слышала меня...
— Я не слышала тебя, — прервала я, мой голос был холодным и ровным. Я отвела взгляд, не в силах скрыть боль от того, что, глядя в его глаза, я видела единственного человека, которого хотела, но не могла заполучить.
— Не слышала? Но примерно два-три квартала я ехал прямо за тобой и все время сигналил тебе. — Он не пытался спорить, но в его голосе я слышала неверие.
— Я... я думаю, у меня громко работало радио, поэтому я не слышала тебя
Последовала пауза, прежде чем Джекс слегка кивнул.
— В этом есть смысл. — Он не выглядел убежденным.
Затем он снова сделал паузу, прежде чем продолжить:
— Хло?
— Да? — неохотно ответила я, обдумывая, как рассказать Джексону о письмах, которые нашла.
— Т-ты помнишь, как потеряла управление, когда слетела с моста?
— Кажется, да. — Те пару секунд до удара машины о воду были словно в замедленной съемке. — Все произошло так быстро.
— Я так рад, что теперь ты в безопасности. — Краем глаза я увидела, как поднялась и опустилась его грудь, когда он тихо вздохнул.
Думал ли он, что я специально съехала с моста? Этот вопрос возник в моей голове, когда я заметила, что тело Джексона начало расслабляться.
Именно тогда мой разум сосредоточился на теплоте его рук, которыми он сжимал мои. Мое сердце разбилось быстрее. Больше всего я хотела просто наслаждаться его прикосновениями. Но я знала, что это неправильно. Знала, что не могла позволить себе наслаждаться этим. Несмотря на то, каким невинным казался этот жест, на самом деле в нем не было ничего невинного, исходя из того, кем мы с Джексоном приходились друг другу, и что его прикосновение вызывало во мне желание.