Мне казалось, что он уже заснул — дыхание выровнялось и замедлилось, — но он тихо прошептал:
— Спасибо.
Оставалось только надеяться, что его благодарность не исчезнет с рассветом. Но я ответил лишь:
— Обращайся.
Он мгновенно уснул.
Среди ночи я пробудился и задумался, что же ждет нас завтра. Во сне Мэтт переместился еще ближе, откинулся на меня с довольным вздохом, и мое сердце зашлось. Я обнял его и постарался последовать собственному совету. Мы обсудим все утром.
Немного позже я встал, сходил в туалет, почистил зубы и избавился наконец от чертовых джинсов. Когда вернулся в постель, Мэтт тут же ко мне прильнул, хотя не сказал ни слова.
А утром я с удивлением увидел, что он все еще в кровати. Он всегда поднимался спозаранку, поэтому я ожидал, что когда открою глаза, его уже не будет. Напряженная спина и звук дыхания сказали мне, что он уже проснулся. Мэтт наверняка почувствовал мою эрекцию, но не отодвинулся:
— Ты опять разговаривал.
Я рассмеялся:
— И что я сказал на этот раз?
Он минуту колебался, и затем, не двигаясь, тихо ответил:
— Мое имя.
— Как ты себя чувствуешь?
Глубокий вздох:
— Лучше.
— А что скажешь на это?
Я крепче обнял его, показывая, что имею в виду. Наверняка он улыбнулся:
— Гораздо лучше.
— На самом деле?
— Я долго не спал, размышляя, и понял несколько вещей. — Он ненадолго замолчал. — Я встречался со многими девушками, меня к ним влекло, я даже ухаживал за некоторыми. Но ни одну не любил. И отношения не приносили мне удовлетворения. Всегда казалось, что от них больше проблем, чем пользы. Поэтому я сдался, решив, что брак — это не для меня, что мне нравится одиночество, и перестал ходить на свидания. Жизнь на самом деле стала проще. Бывало, я испытывал тягу к мужчинам, но не ко всем подряд и лишь изредка. Мне удавалось игнорировать эти чувства, прятать глубоко внутри, пока они не проходили. И все было хорошо. Но ты же знаешь, как это бывает. Вскоре все друзья переженились, я почувствовал себя пятым колесом. — Да, знакомая ситуация. — Я не выглядел третьим лишним, лишь когда они пытались меня кому-нибудь сосватать. И это было ужасно. Поэтому я начал оправдываться и перестал с ними видеться, а в один прекрасный день понял, что их больше нет в моей жизни. Я сменил работу, переехал сюда и познакомился с тобой. Я устал от одиночества и обрадовался, что нашел, с кем можно просто вместе проводить время.
— Я тоже, — прошептал я, прижимаясь к нему сильнее.
— Наше лето — самое счастливое время в моей жизни. И счастье росло и обретало формы. Просыпаясь по утрам, я не мог дождаться нашей встречи. Такое огромное чувство. По-моему, я идиот, раз не понял, что это значит. И все было бы хорошо, если бы не чертовы мысли и порывы, которых я вообще не ожидал. Это застало меня врасплох. Наверное, зря я тебе признаюсь, но я испугался до икоты.
— Ага, я заметил, — поддразнил я. — А как сейчас? Все еще боишься?
— Немного, но уже не так. Я несколько недель все обдумывал. Мне трудно примирится с мыслью о том, чтобы… ну, с другим мужчиной… — в его голосе послышалась улыбка. — Хотя прошлый вечер изрядно помог.
Я улыбнулся в ответ:
— Рад, что не упустил шанс.
— Я тоже. — Судя по интонации, Мэтт покраснел. — Но сейчас не об этом. Когда я проснулся пару часов назад, моей первой мыслью было, что нужно поскорей убираться, но я вдруг осознал, что не хочу уходить. — Он на секунду остановился, глубоко вздохнув. — Что мне очень нравится здесь.
— Ты же знаешь, что всегда желанный гость в моем доме.
— Нет, я имею в виду, — он положил ладонь на мою руку, которой я его обнимал, — мне нравится быть здесь.
— А… — Здесь — в моей постели. В моих объятьях. Неужели я слышу это на самом деле? Сердце бешено заколотилось. Немного успокоившись, я продолжил, стараясь не выдавать волнение и пытаясь скрыть безумную надежду: — Значит, ты хочешь быть со мной?
В его голосе прозвучало неподдельное удивление:
— Похоже, я не против попробовать.
Я обнял его крепче, прислонившись лбом к спине, и сосредоточился на дыхании. Мэтт был такой большой и сильный, но в то же время очень уязвимый. Неужели это правда? Мне хотелось заплакать, хотелось сказать, что я люблю его, поцеловать, прикоснуться всюду и так, чтобы ни клочка ткани нас не разделяло. Целый день провести с ним в постели. Но для него это был значительный шаг, и мне не хотелось давить. Моя эрекция, с которой я смог буквально пару минут назад договориться, вернулась обратно. Стоит ли мне попытаться скрыть ее от Мэтта?
— Джаред, скажи хоть что-нибудь.
— Что, например? — Мой голос дрожал.
— Чего бы тебе хотелось?
— Мэтт, — я поцеловал его в шею, — все, чего я когда-либо хотел — это ты.
Он вздохнул и расслабился. Я продолжил его целовать, а моя рука скользнула вдоль груди к гладкому прессу, пальцы пробежались по волосяной дорожке. Мэтт застонал, я притиснулся ближе и обхватил выпуклость под бельем… Вдруг, не успел я и глазом моргнуть, он выпрыгнул из постели начал лихорадочно натягивать джинсы.
— Черт, Мэтт, извини…
— Не извиняйся. — Его лицо пылало от смущения, но он смотрел мне прямо в глаза, так что я понял, о чем он. — Просто… пока не надо, ладно?
Слово «пока» прозвучало для меня как обещание, поэтому в душе запела надежда:
— Ладно.
— Я сварю кофе, а ты иди умывайся.
Когда я вышел из ванной, на стойке меня ждала чашка кофе. Мэтт, сморщившись, изучал содержимое холодильника:
— Почему у тебя полно горчицы?
— Это "Эдди Мак".
— Что?
— Эд Маккаффри. Когда-то он играл за «Мустангов». Сейчас выпускает горчицу, а деньги идут на благотворительность. Так что, это мой вклад.
Мэтт послал мне псевдоулыбку:
— Ты такой филантроп. Нет, серьезно, — он захлопнул холодильник, — ты чем собирался завтракать? Я умираю с голоду.
— В буфете есть печенье и хлопья. Хотя, на твоем месте, молоко бы я пить не стал. Есть немного арахисового масла, но нет хлеба.
Он облокотился на столешницу и взглянул мне в лицо:
— Да, с твоей кухней определенно нужно что-то делать. Ты сегодня работаешь?
— Ага, до пяти.
— У тебя есть запасные ключи?
— Да.
— Дашь?
— Конечно.
— Мне нужно заскочить домой, чтобы переодеться, потом я схожу в магазин. Встретимся здесь после работы.
Это тоже звучало как обещание.
Глава 21
Вернувшись домой, я застал Мэтта на кухне — тот собирался приготовить спагетти и уже поставил кастрюлю с водой на плиту.
— Держи, — он бросил мне желтый перец. — Порежь для салата. Еще я взял для тебя авокадо. — Мэтт ненавидел авокадо.
— А что намерен делать ты?
— Контролировать, конечно. — Он подмигнул, устроившись рядом за стойкой. — Хотел спросить — как там твои занятия?
Я поведал ему о Ринго и о визите Элис Рочестер. Из-за отсутствия практики мне потребовалось до смешного много времени, чтобы накрошить салат. Я заметил, что Мэтт придвинулся ближе, но не отводил взгляда от разделочной доски. А потом почувствовал мягкое прикосновение к волосам, от которого замерло сердце. Такой невинный жест — Мэтт всего лишь потянул меня за кудри, но именно в этот момент я осознал, что он ко мне вернулся. Я замолчал и замер, возможно, даже перестал дышать, пытаясь унять подкатившие рыдания. А когда заставил себя вдохнуть, понял, что дрожу.
— Что случилось? — прошептал Мэтт мне на ухо.
— Я так соскучился по этому, — ответил я тихо.
— А я соскучился по тебе. — Он встал и подошел почти вплотную. — Джаред, мне хочется кое-что попробовать. Для эксперимента. Это нормально?
— Когда ты задал этот вопрос в последний раз, все закончилось тем, что мы не разговаривали два месяца. — Я постарался, чтобы мое замечание прозвучало легкомысленно, но под конец сорвался на фальцет.