На этом мы достигли перемирия.
Сразу после ужина мама заспешила домой. Я отправил Мэтта в патио, а сам прошел за пивом на кухню, где меня уже поджидала сияющая Лиззи.
— Ты с нами? — я старался игнорировать ее взгляд.
— Да, — отозвался Брайан из холла. — Вот только…
— Нет! — Лиззи игриво хлопнула его по ладони. — Мы позволим вам некоторое время провести наедине.
— А-а-а… — Взгляд Брайана вернул меня к воспоминаниям о Стиве Этвотере. Да уж, знать, что я гей — это одно, а вот увидеть меня воочию с потенциальным партнером — это другое. У меня ни с одним парнем не заходило до знакомства с семьей.
— Лиззи, не надо. Уверен, Мэтт ни о чем таком не помышляет.
— А вот я не уверена. Вы двое весь вечер глаз друг от друга не отводили. Лично я собираюсь подняться наверх, а Брайан займется посудой.
— И что я ему скажу?
— Шутишь? Скажешь, что беременная леди утомилась и захотела прилечь. И даже не соврешь. Я устала. Но утром жду подробного отчета.
Спустя две бутылки пива я почувствовал себя полностью расслабленным. Мы с удовольствием развалились в шезлонгах, наслаждаясь теплым вечером.
— Ты женат? — спросил я.
— Нет.
— Разведен?
— Нет.
— Жил с кем-нибудь?
— Нет.
Странно. В нашем возрасте уже пора хотя бы попробовать. Если только…
— Почему?
Он замялся, отдирая этикетку с пива:
— Наверное, не встретил подходящую девушку.
— А как насчет парня? — слова вылетели прежде, чем я успел захлопнуть рот. Но мне действительно хотелось знать.
— Что? Нет! — он, похоже, растерялся немного больше, чем рассердился. — Конечно, нет. Почему ты спросил?
Крошечный огонек надежды, который разожгла в моем сердце Лиззи, погас.
— Просто так. Тоже мне проблема, извини.
— Я не гей!
— Ясно.
— А ты сам-то? — в голосе послышался вызов.
— А я — да.
Он все равно рано или поздно узнает.
Мэтт ошеломленно замолчал, нахмурился, оглядел меня с ног до головы.
— Да ладно. Я вообще-то не всерьез. Даже не думал, что ты ответишь да.
Я неловко рассмеялся:
— Что ж, — посмотрел ему в глаза. — Это проблема?
— Ну… — К его чести стоит сказать, что он действительно задумался и опять вернулся к этикетке. — Не знаю. Я никогда… — Отодрав бумажку, он, казалось, не мог решить, что с ней делать дальше.
— Не бойся, это не заразно, — поддразнил я в надежде, что он это поймет.
Да, не дождаться мне повторного приглашения попить пивка.
— Не боюсь, — он вздохнул, немного опустив плечи и покачал головой. — Я типичная задница. Меня не касается, с кем ты спишь. — Пауза. Пристальный взгляд. — Хочу, чтобы ты знал — я не боюсь.
— Я не собираюсь набрасываться на тебя с поцелуями. — Хотя от одной мысли сладко забилось сердце. Но, видимо, именно это он и хотел от меня услышать, потому что заметно расслабился. — В любом случае, никакой уважающий себя житель Колорадо не станет встречаться с болельщиком «Шефов».
Он рассмеялся, и, кажется, окончательно успокоился, словно забыв о нашем разговоре.
Утром меня разбудил звонок Лиззи:
— Как все прошло?
— Он натурал.
Она, похоже, разочаровалась не меньше меня:
— Ох… А ты уверен?
— Он-то точно уверен.
— Джаред, мне жаль, — искренне сказала она.
— Лиззи, все нормально. Действительно. Я едва знаю этого парня. Не то чтобы влюбился или что-то в этом роде.
— Ты выглядел таким счастливым прошлым вечером.
— Не скажу, что не надеялся. Но он натурал, и тут ничего не поделаешь. Переживу.
Глава 4
— Да постригись уже в конце-то концов! — Лиззи опять привязалась с претензией к моим волосам. Одна из любимейших тем. — Ну правда, морпех[1], тебе патлы уже в глаза лезут.
Никакой я не морпех, но Лиззи кажется забавным так меня называть, когда я, по ее мнению, особенно туплю. То есть, частенько.
Она любит капать мне на мозг по поводу прически. И стрижка для меня — действительно проблема. В Коде можно постричься в двух местах. Большинство мужчин посещают парикмахерскую Джерри. Но старина Джерри — мужик консервативной закалки, один из немногих, кто относится ко мне как изгою, поэтому я к нему не хожу. Женщины в массе своей предпочитают салон красоты Салли. Но им почему-то кажется, если я гей, то стану охотно сплетничать с ними, кто с кем спит или обсуждать превосходство Брэда Питта перед Джонни Дэппом (вот точно не мой тип). Однажды я позволил Лиззи взять в руки ножницы, но, поверьте, этот печальный опыт никто из нас не захочет повторить.
Мои густые светло-русые волосы вьются буйными кудрями и торчат во все стороны. Но если позволить им отрасти, они, по крайней мере, свисают. Я мог бы и побриться на лысо, но мне не хотелось возиться с постоянным техобслуживанием. Так что на голове у меня сейчас наблюдались дикие заросли. Вынужден признать — это обеспечивало удивительное сходство со шваброй. В магазине я стараюсь перехватить волосы в хвост, но они так и норовят вылезти из-под резинки. К концу дня половина обретает свободу.
— Лиззи, мне нравится моя повышенная лохматость, я так похож на тебя.
Ее волосы почти такого же оттенка, но более длинные и спадают мягкими волнами. Она убрала локон за плечо, погрозила мне пальцем и обратилась к Ринго:
— Скажи Джареду, что ему нужно постричься.
Тот поднял тревожный взгляд от тетради с домашним заданием. Лиззи разрешала ему делать уроки, если нет клиентов.
— Вы что-то сказали?
Она добродушно закатила глаза:
— Ей-богу, меня никто не слушает! Чем ты так увлечен?
— Алгеброй. — Он бросил карандаш и тряхнул головой. — Как вообще это можно решить?
— Да ладно, не ной. Получится, — заверила его Лиззи.
— Как? Я не врубаюсь. Учитель талдычит учебник, от родителей толку мало. Мне никто не может объяснить, какой тут вообще смысл. — Он взял карандаш и опустил голову, уткнувшись лбом в книгу. — Ненавижу!
— Джаред может помочь.
— Что? — воскликнули мы с Ринго хором.
Я ужаснулся от ее предложения. И Ринго тоже, судя по выражению лица.
— Джаред разбирается в математике. Он же заканчивал физ-мат и может преподавать. — Она наградила меня пронзительным взглядом. — Он запросто тебя поднатаскает.
— Угу, — скептически промычал Ринго.
Я вообще ничего не ответил.
Лиззи оставила нас в покое, потому что в тот день подошла ее очередь открывать магазин. После обеда покупателей было совсем мало, и Ринго почти все время корпел над своими задачами. Он что-то чиркал и постоянно стирал в тетради, очевидно, его опять постигло разочарование. Каждый раз, когда он бросал на меня опасливые взгляды, я знал, что он подумывает попросить помощи. А я их игнорировал.
Наконец, когда я закрывал кассу, он нерешительно промямлил:
— Джаред, вы действительно разбираетесь в этом?
— Действительно.
— А что Лиззи имела в виду под «можешь преподавать»?
— Я планировал стать преподавателем, когда учился в колледже.
— Так почему не стали?
Я мог бы ответить ему, как Мэтту, но по какой-то причине решил сказать правду:
— Потому же, почему ты не хочешь попросить меня объяснить тебе метод решения. Кое-кто думает, что раз я гей, то стану приставать к каждому встречному и поперечному мальчишке.
Судя по тому, что Ринго ничего не мог ответить несколько минут, я его смутил. Мне это не понравилось, но я уже не мог отыграть обратно.
— Отец так говорит. — Вспыхнув пунцовым цветом, он спрятал глаза. — Говорит, что мне нельзя оставаться с вами в магазине наедине. Я заверяю, что здесь постоянно Лиззи. Он не знает, что она иногда уезжает.