Речь Юстиана Цезария была короткой, но яркой. Диана порадовалась, услышав имя отца, которого он отметил как почетного гостя. Толпа гудела, люди в ложе перешептывались – все ждали начала представления.
Диана никак не решалась опустить глаза на пустую пока еще арену. Последний раз она была на играх три года назад, и вспоминать тот день было жутко. От вида бойни, развернувшейся на багровом от крови песке, она потеряла сознание. Отец сильно тогда расстроился, что его дочь устроила переполох в ложе, а некоторые гости откровенно посмеивались над ней. Диане тоже было стыдно, и она больше не решалась просить отца брать ее на гладиаторские бои, а Тиберий и не звал.
На арену вышла первая пара гладиаторов, и Диана ахнула от удивления: это были женщины. Высокие, крупные, с мечами, но женщины.
– Диана, не падай в обморок, – закатила глаза Эни, посмеиваясь над побледневшей сестрой. – У них же деревянные мечи. Самое большее наставят друг другу синяков.
Диана не была в этом уверена, потому что девушка в ярком красном нагруднике и высоких сандалиях так яростно наносила удары, ныряла, уходила от атак и била, что ее соперница едва успевала закрываться щитом.
– Боюсь, она может и голыми руками убить, – сдавленно сказала Диана, слыша, как женщины рычат, словно звери, бросаясь друг на друга.
– Конечно, – вклинилась в их разговор дочка магистрата, которая сидела справа от Энеиды. – Флавия бешеная, как фурия, у Маты нет шансов.
– Это все неправильно! – возмутились за спиной у Дианы. – Флавия совсем с ума сошла! С тех пор как ее муженек загулял, все пытается привлечь внимание к своей персоне. Но не на арене же! Благородная неаполитанка месится полуголая на арене. Стыд! Да еще и пошла учиться к Вектору в школу Капуи, а не в нашу школу гладиаторов Неаполя.
– А Мата тоже из благородных? – спросила Диана, жалея вторую девушку, которая уже получила пару ударов деревянным мечом.
Толпа восторженно кричала, и Диана не сразу расслышала слова Эни о том, что Мата – рабыня, которую купили в школу гладиаторов Пакратия в Неаполе.
– Не понимаю… Мужчин-гладиаторов много, зачем еще и женщины?
– Диана, ты совсем отстала от жизни, – захихикала Эни, обернувшись к дочке магистрата. – Карра, прости, моя сестра такая невежда – совсем не интересуется играми, – подмигнула она новой подруге.
– Диана, дорогая, – высокомерно начала Карра, – император давно разрешил проводить женские бои в Риме, а наш регион не отстает от римской моды. Мы же не какое-то дальнее захолустье! Вектор и Пакратий уже несколько лет набирают женщин в свои школы. Да, они сражаются на деревянных мечах и не убивают друг друга, но, согласись, зрелище потрясающее.
На арене как раз Флавия ударила кулаком Мату по лицу, а затем так сильно приложила деревянным мечом в плечо, что Мата закричала и осела на песок.
Диана вся сжалась от ужаса. Язык не поворачивался назвать это насилие потрясающим зрелищем. А ведь это был только первый показательный бой. К счастью, мужчина на заднем ряду тоже не разделял восторгов Энеиды и Карры и злобно возмутился, что негоже красивым девкам драться, будто они животные. Эни с Каррой только хихикнули и продолжили сплетничать, кто кого одолеет сегодня.
– Я тебе говорю, школа Пакратия лучшая, – визжала дочка магистрата. – Ты вообще видела Люция? Он бог арены. В главном бою он размажет Марка Галла по песку.
– Вот увидишь, Марк Галл уделает его и в следующем году будет выступать на играх императора Нерона в Риме, – спорила Эни. – Ты хвалишь гладиаторов Пакратия, потому что все свободное время с семьей проводишь в Неаполе, хотя, вообще-то, твой отец – магистрат Мизен. Но школы Капуи всегда были лучшими. Школа Вектора когда-то принадлежала самому Юлию Цезарю. И все знают, что там готовят чемпионов.
– Что ты можешь знать, Энеида, – обиделась Карра. – У нас в Мизенах даже нормального цирка нет, и ни одной гладиаторской школы. Крохотный портовый город. Вот мне и нравится Неаполь.
– Крохотный город, в котором половина военного флота императора и вилла лучшего строителя акведуков всего региона, ты хотела сказать, – изогнула брови Эни.
– Ставлю пять денариев, что Марка Галла размажут по арене, а ты извинишься за оскорбления!
– Десять денариев, что Марк Галл сегодня даст пинка Люцию прямо в царство Плутона, а извиняться будешь ты!
Диана не знала, куда себя деть: не хотелось ни слушать визги двух девчонок рядом, ни смотреть на бои на арене. Голова опять начала болеть, и ее положение облегчал только ветер, приятно обдувавший лицо.
Первое выступление девушек-гладиаторов было очень эффектным, но настоящий ажиотаж произвели последовавшие за ним бои на колесницах. Люди вскакивали с мест и кричали как безумные, настолько это было зрелищно. И только ланиста [7] из Капуи лениво потягивал вино, делая вид, что происходящее на арене его нисколько не интересует.