— Мне надо подумать, Джейс, — сказала я. — Прости, у меня начинается занятие.
— Пусть богиня удачи улыбнется тебе, любимая, — шепнул он на прощание, галантно поклонившись и поцеловав мне руку.
Покраснев, я отобрала у него ладонь и заторопилась к учебному корпусу. Ну вот как Джейс ничего не боится? Хорошо, что двор уже почти опустел к этому моменту!
Из-за духоты, которая держалась, несмотря на наступление лета, двери и окна аудиторий были распахнуты настежь. Повсюду уже звучали голоса преподавателей, начинавших занятия. Благо до нужного кабинета было недалеко. Пока что там стоял веселый гомон — это значило, что преподаватель тоже опаздывает или дал учащимся немножко времени, чтобы успокоиться и приготовиться к занятию.
Едва не срываясь на бег, который не приличествовал молодой аристократке, я прошагала по коридору мимо мужчины в ливрее слуги и уже собралась переступить через порог, чтобы присоединиться к студентам, как меня остановил вежливый голос.
— Леди Талайна Антилис?
Я неохотно обернулась к слуге.
— Да, это я.
— Лорд Ардигейр Иррет ждет вас на обед в своих покоях.
Первокурсники в небольшой аудитории притихли и с любопытством наблюдали за замершей мной. Увы, за кафедрой стоял и старенький преподаватель в темной профессорской мантии, копавшийся в папке бумаг. При звуке имени хозяина академии он тоже повернул голову и прислушался к нашему разговору.
Я натянуто улыбнулась и почти шепотом, чтобы слышал один слуга, ответила:
— Мне очень жаль, но ему придется обедать одному. У меня занятие.
— Лорд Ардигейр Иррет не принимает отказов, леди Антилис.
— Мой — примет.
— Не приму.
Бархатный голос дрожью разошелся по моим плечам. С лестницы рядом с аудиторией спускался Эйр собственной персоной. Темно-красный камзол снова был залихватски распахнут, грива густых черных волос — собрана в хвост. Когда лорд появился в дверном проеме, восторженно вздохнули почти все девушки в аудитории. Я, наоборот, нахмурилась, предчувствуя для себя не самый лучший поворот этой истории.
И верно. Мне на талию по-хозяйски легла широкая ладонь жениха.
— Как моя невеста, вы будете обедать со мной, — он заглянул в кабинет. — Профессор Штеффар, доброго дня. Я похищу у вас одну из студенток?
Старичок растерянно кивнул. Головы студентов начали склоняться друг к другу, а я чуть не застонала. Если я после такого повторю слова об отказе и займу одну из свободных парт, на меня будут таращиться всё занятие и не дадут спокойно позаниматься. А то и вообще сочтут сумасшедшей, потому что при всех послать к темным духам самого хозяина академии — чистое безумие!
— Идемте, — шепнул на ухо Эйр. — У вас все равно теперь нет выбора.
Сильная рука увлекла меня за собой. В спину полетели шепотки из аудитории, среди которых явственно слышалось мое имя и слово «невеста».
Я скрипнула зубами. Завтра это разойдется по всей академии. Эйру и соглядатаи не понадобятся — теперь за подробностями моей жизни не станет следить только ленивый. Вот и поучилась я спокойно и незаметно.
Будь ты проклят, Ардигейр Иррет!
Глава 10
Я сидела за столом, крепко сжимая в руках вилку и нож и не спуская взгляда с Эйра, сидевшего прямо напротив. Он невозмутимо отрезал кусочки от запеченной утки и ел, притворяясь, как будто это совершенно обычный, нормальный обед. Бедная Лессия, которую сюда позвали для соблюдения приличий, кривовато улыбалась и переводила взгляд с меня на брата и обратно. В отличие от меня она хотя бы чуть-чуть поковырялась в своей тарелке, но из-за несколько напряженной обстановки аппетита у нее, похоже, не было.
А у меня был. От расставленных на длинном столе блюд не очень подобающе для леди текли слюнки. Тут тебе и утка со сливами, и жареная форель, и несколько видов ароматных гарниров, и специи, пряный запах которых сводил с ума, и много чего еще. Образцовый обед аристократа. Ничего общего с безвкусной размазней, что я ела последние дни в студенческой столовой.
Небольшой столовый зал в крыле одного из замковых зданий, где жил Эйр со своей сестрой, был обставлен очень подходяще для приемов пищи. Над крупным камином висели впечатляющие охотничьи трофеи, на стене — живописные картины с изображениями веселых празднеств. Высокие узкие окна были широко распахнуты, впуская дующий на вершине горы свежий ветерок и безмятежные птичьи трели.