Его горячий влажный язык танцевал на моих губах, и я громко застонала, чувствуя, как нарастает оргазм.
— Я почти уже, — сказала я ему, задыхаясь.
— Хочу чувствовать тебя...
— О, черт, Ноа!
Волны экстаза внезапно пронзили мое тело, и я закричала. Оргазм поразил меня, как молния, мои внутренние мышцы сжали твердый член Ноа, когда он вбивался внутрь меня. Пока я извивалась под ним, он запустил одну руку в мои волосы и держал меня неподвижно, кончая, его последние толчки были достаточно глубокими и сильными, чтобы вызвать ответные спазмы в моих мышцах.
Опустошенный, он рухнул на меня, все еще погруженный в мою горячую киску. Он расположил лицо рядом с моим и сплел наши пальцы, тяжело дыша мне в потную шею.
Я посмотрела на Ноа, его лицо мягко освещалось свечами. Глаза были закрыты, а великолепное лицо выглядело совершенно умиротворенным. Исчезло напряжение вокруг его глаз.
Я заставила себя запомнить каждую деталь этого момента в страхе, что у меня никогда не будет шанса увидеть это снова.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Лорел
Лос-Анджелес, эта выгребная яма из жары, пыли и странных фальшивых улыбок, которые дезориентировали – я ненавидела это. Тихоокеанский Северо-Запад – это одно, но Калифорнию я терпеть не могла. Дайте мне каждый день откровенную дерзость Восточного Побережья вместо хрустящей как гранола, пассивной агрессивности.
Ненависть только усилила мою решимость сделать работу как можно быстрее и смелее. Поездка на самолете из Ситака была короткой, но у меня было достаточно времени, чтобы еще раз проверить данные, которые уже обнаружила. И в процессе этой двойной проверки, я почувствовала себя более уверенной, чем когда-либо, потому что Ноа говорил правду о произошедшем на фестивале.
Я все пыталась убедить себя, что мои чувства к нему были случайными. Часть меня боялась, что это была просто очередная ложь, чтобы уменьшить боль правды. Может быть, я превратилась в дерьмового журналиста, который ни хрена не понимает, что делает. Может быть, я так сильно влюбилась в Ноа, что не могла видеть дальше паутины лжи, в которую он пытался меня заманить, но в глубине души чувствовала, что это не так. Я по уши влюбилась в Ноа, а Ноа не был хладнокровным убийцей. Обе эти вещи существовали независимо друг от друга, и я собиралась это доказать.
Даже если доказать – это означало потерять Ноа навсегда.
У меня не было времени обдумывать эту ужасную перспективу. Вместо этого я сосредоточилась на настоящем и позволила себе осуждать и ворчать по поводу каждой мелочи, которую ненавидела в этом городе, чтобы не отвлекаться. Таксист из аэропорта, должно быть, почувствовал мое настроение, потому что он даже не пытался завязать разговор, когда вез меня прямо к главному офису «Сентинел секьюрити». Мой план состоял в том, чтобы добраться туда, провести свои исследования и вернуться в Сиэтл без необходимости оставаться там на ночь, но все это зависело от того, что я найду или не найду.
Мой рейс доставил меня немного раньше, чем я ожидала, и парадная дверь скромного двухэтажного офисного здания в промышленном городе все еще была заперта. Заверив таксиста, что справлюсь сама, я махнула ему рукой и побрела в небольшой магазинчик, чтобы купить себе кофе и пончик, пока буду ждать. Здешняя атмосфера настолько отличалась от Сиэтла, и особенно от Торнвуда, что я вдруг почувствовала домашнюю тоску по месту, откуда даже не была родом. Здесь все было ярким и мягким. Я скучала по теням.
Я скучала по Ноа.
К тому времени, как я вернулась к зданию, кто-то уже пришел и открыл дверь. За стойкой регистрации сидела симпатичная молодая девушка, все еще в куртке на плечах, и рылась в каких-то бумагах. Она подняла голову только на мгновение, когда услышала звонок в дверях.
— Привет, дайте мне только одну секунду, — сказала она мне.
Я кивнула и побрела по приемной со своим кофе. Она была маленькой и удивительно простой для фирмы, которая имела дело с такими крупными клиентами, как «Sun Fest». Несколько устаревших стульев, кулер для воды, стол, набитый случайными развлекательными журналами. На стенах висели различные профессиональные фотографии сотрудников службы безопасности во время работы на концертах. Казалось, что владелец этого заведения, забирал себе от дохода больше чем положено, а филиалам, управляя их накладными расходами, оставлял так мало денег, сколько только мог. Это может оказаться полезным. Я вдруг обрадовалась пачке наличных в своем бумажнике, любезно предоставленной мне для служебных расходов.
Через несколько мгновений секретарша глубоко вздохнула и выпрямилась.