Она сразу же кивнула.
— У меня все еще остались фото с «мыльницы». Впервые мы остановились после того, как Кип поджег свои волосы, пытаясь изобразить это огнедышащее дерьмо по пьяни. Так что на всех снимках он напоминает обугленный труп, но говорит, что оно того стоит.
Ого. Этого я не предвидел. «The Rising End» – основополагающая группа, андерграундная, но довольно известная среди обывателей. Часть меня ожидала услышать, что пару недель назад девушка заскочила в «Хот Топик», чтобы прикупить какую-нибудь вещичку. Но только не эта цыпочка. Теперь присмотревшись, я мог сказать, что рубашка была старой, любимой и поношенной, выцветшей от многолетних стирок. У швов было несколько маленьких дырочек, которые она, вероятно, получила, когда выбиралась из «хоровода».
Она не фанатка, не дерьмовая позерка. Эта цыпочка настоящая.
Она понятия не имела, как ее рассказ о моем образе жизни возбуждал и потрясал меня. Я потерся своим бедром об ее и улыбнулся, когда она ответила мне тем же.
— Хотел бы я посмотреть на эти снимки.
Она снова посмотрела на меня и улыбнулась в этот раз милее.
— Ты меня приглашаешь к себе? Довольно смело.
— О, не думаю, что нам стоит так далеко идти ради такого дела.
Жар разлился по всему телу, когда она не отстранилась, но красавица покраснела, улыбаясь шире. Девушка повернулась к своему пиву, не говоря ни слова, словно размышляя.
— Прошло много времени с тех пор, как я трахалась в клубе, — хрипло ответила она, держа меня в напряжении.
Вот и все. Мне нужна эта цыпочка, и я хочу ее трахнуть прямо сейчас. Я едва мог сдержать возбуждение от ее сексуальности, от ощущения ее нежного, стройного бедра, соприкасающегося с моим. Я смотрел на нее до тех пор, пока она не повернулась ко мне.
— Что? — спросила она застенчиво, пока я рассматривал ее лицо и шею.
Остановился на рубиново-красных губах, которые сложились в маленькое «О». Она понимающе вздохнула.
Я не мог здраво мыслить. Протянув руку, я обхватил ее за подбородок. Она не отстранилась, и я стал притягивать ее к себе, пока эти роскошные губы не встретились с моими, слегка приоткрывшись. Она дразнила меня своим горячим дыханием и нежным, влажным языком.
Ее поцелуй посылал по моим нервам нечто, чего я никогда прежде не испытывал. Ни с бывшими подружками, ни с самыми сексуальными фанатками. В доли секунды из дразнящего ознакомительного поцелуя он перерос в яростный голод. Я словно всю свою жизнь, сам того не подозревая, голодал по ней. Судя по тому, с какой яростью она отвечала, чувство возникло ни у одного меня. Я провел рукой по ее бедру, обтянутому в джинсовую ткань, почти до жаркого местечка между ее ног. Почувствовал, как она ахнула, ощутил вибрацию стона во время поцелуя. Это лишь вынудило меня простонать в ответ и сжать ее бедро с жадностью.
Когда мы отстранились, казалось, что прошло несколько часов. Ее бледная кожа покраснела, а большие голубые глаза сияли от возбуждения и похоти.
— Я Лорел, — тихо произнесла она.
— Ноа, — сказал я, хотя она, вероятно, знала мое имя.
Провел большим пальцем по ее подбородку. Кожа девушки была гладкой, словно фарфор.
— Ты чертовски хорошо целуешься, Ноа, — сказала она.
— Я чертовски хорош во многих вещах, — ответил я.
В моем собственном голосе слышалась похоть, когда я вновь притянул ее ближе.
— И я бы хотел показать тебе, насколько хорош.
Лорел посмотрел мне в глаза и улыбнулась.
— О, правда?
Я ехидно ухмыльнулся в ответ. Снова провел рукой по ее бедру, в этот раз медленнее и намеренно касаясь пальцем ее киски, немного надавив, чтобы она почувствовала даже через джинсы. Лорел застонала, прикрыв глаза от моего прикосновения, и мой член мучительно затвердел.
Я прильнул к ее губам и легко поцеловал, прошептав.
— Я жду тебя в зеленой комнате через три минуты.
Я запечатлел еще один поцелуй, прежде чем она успела ответить, а затем поднялся со стула, бросив на нее еще один взгляд и двинувшись по бару в поисках Кевина. Лорел с улыбкой смотрела на меня, пожирая взглядом мышцы на моей спине и плечах. Я подмигнул и скрылся в задней комнате.
Кевин коленями стоял на черных прорезиненных ковриках, которыми был покрыт кафельный пол. Он боролся с новым бочонком, который идиот курьер умудрился помять, и теперь никак не хотел вставать на место. Я тут же опустился рядом и помог закрепить кран, заставляя тупую штуковину вертеться на месте под прилавком. Поднявшись, он похлопал меня по плечу.
— Хочу попросить об услуге, — сказал я.
— Слушаю, парень. Что стряслось? — спросил Кевин, вытирая руки о полотенце, которое всегда было на его правом плече.