Я так чувствую, что точно на карте смогу указать, где находится тот волшебный остров невезения, поскольку последний раз плела венки в позднегоршковом возрасте.
— Что случилось? — услышала я голос позади себя, а мне на плечо легла рука.
— Дон! Ты венки плести умеешь? — сардоническим голосом поинтересовалась я, глядя на толпу гостей. — Если не умеешь, я тебя убью. Я серьезно!
— Мы покажем вам нашу священную чащу, где растут самые красивые цветы! — произнес старец, ведя нас по пестрой поляне. — Если венок завянет, это к немилости богини! Венки для гостей должны быть готовы к закату!
— Не надо на меня так смотреть! — нервным шепотом заметила я, ловя тяжелый взгляд Дона.
— Мог бы и предупредить! Я видела невянущие венки по пятьдесят рублей! Правда хвойные и ленточкой, но ничего, цветочки приделали бы, и все было бы нормально!
Пока я дошла до состояния нервного тика, нас довели до двух склонившихся друг к другу деревьев, которые сплелись кронами, а за ними виднелось целое море цветов. Вокруг рощи были непролазные кусты, похожие на ежевику.
— Это Роща Влюбленных! — пояснили нам, пока я смотрела на цветочное изобилие, устилавшее минимум три десять соток. — Здесь влюбленные пары получают благословение богини! Они уединяются и плетут венки! Венки должны быть только из цветов, которые благословила сама богиня! Чтобы проверить крепость чувств, молодых иногда оправляют на поляну и просят сплести как можно больше венков. Если они с честью выдержали это испытание, то мы даем благословение на брак.
— Правда, не все выдерживают! — радостно заметил ушастый свидетель, в тот момент, когда ветерок принес с поляны дивный запах цветов и разнотравья. — Обычно мы стоим неподалеку, потому как после сотого венка, есть вероятность, что они поубивают друг друга!
— А еще это используется, как пытка! — чинно кивнул старейшина. — Мы отводим преступника на поляну и заставляем его плести венки до тех пор, пока он не сознается! Не было еще такого, чтобы кто-то не сознался!
— Понятно, — прокашлялась я, глядя на ушастую инквизицию — любителей цветочнобукетного периода.
Я шагнула между «влюбленными деревьями», выбрала местечко и уселась поудобней. Дон стоят молчаливым деревом.
— Так, если решил изображать дерево, то прекрати улыбаться! — возмутилась я, понимая что игра «Крепкие нервишки» начинается. Главное — вспомнить, как это делается!
— Дон! Бери в руки цветочки и принимай посильное участие в нашем кружке художественной самонадеянности! — я с негодованием покосилась на своего мрачного менеджера, понимая, что на вопрос «Куда впадает Дон», я могу легко ответить «в депрессию!».
— Так, дуб дерево хвойное, приступай! Давай пятьдесят на пятьдесят! — возмущалась я, доплетая какой-то венок из белых цветов почти до середины. И это только первый!
Я снова нарвала цветов, отбрасывая непригодные, а потом с усердным сопением отличницы над контрольной, принялась мерять венок по своей голове. Первый готов!
— Садись! Сейчас покажу, как это делается! Смотри! Этот цветочек сюда, а этот сюда, а дальше вот так стебелек обводишь и вуаля! — я ткнула ему в нос результат. — Не стесняйся! Хватит из себя корчить солидного дядю!
Дон достал телефон, пока я пыталась изобразить второй венок. У меня уже глаз дергается, а к двадцатому венку, чувствую, убивать начну!
К нам в рощу прибежал какой-то эльф, а потом выдохнул, с брезгливостью глядя на мой первый венок.
— Старейшина просил передать вам, что вы должны просить у природы прощения за каждый сорванный цветок! Забыл сказать! Это — важно!
Эльф снова убежал, а я молча сорвала белый цветок, изобразив натянутую улыбку рецидивиста.
— Простите, пожалуйста, я больше не буду! — выдохнула я, чувствуя, как венок рассыпается в руках. — Простите, извините, я не хотела! Про великодушно простить… Дон!!! Ну сделай же что-нибудь!
— Погоди, — усмехнулся мой менеджер, глядя на мой первый венок. Он посмотрел на телефон, а потом вздохнул.
— Я вот не понимаю, куда ты звонишь! Здесь связь вообще не ловит! — возмутилась я, с кряхтением собирая второй венок и откладывая в сторону первого. — Поверь, на десятом венке я выскажу все, что я о тебе думаю! Простите, извините, мне очень жаль! И еще раз простите! Так, «еще раз простите» не подходит! Коротковат! Ладно!
Дон присел рядом на корточки, взял меня за подбородок, заглянул в глаза и произнес.
— Подожди минут тридцать. Не нервничай, — усмехнулся он, глядя на часы. — Если я сказал, что сделаем, значит сделаем.