— И инвалидность не дают.
— А мне за воинскую службу надбавка полагается, — перебил Война, пока я с жалостью смотрела на отощавших сотрудников с протянутыми руками.
— Мне, между прочим, на хлеб не хватает! Мне как малоимущему тоже нужна гуманитарная помощь, — слабым голосом произнес Голод.
— А мне за сверхурочные! Работаю без перерывов и выходных! — посипел Смерть. — Видишь, как он с сотрудниками обращается! А ведь раньше мы были такими, как ты. Ничего, потом он назовет тебя ПМС, выдаст коня и поскачешь первой!
— Прекратить нытье! Чего разнылись? — холодно произнес Дон, стряхнув с моей головы последний лепесток. — Приступайте к работе! К закату все должно быть готово.
Я посмотрела на него, мысленно объясняя ему в доступных выражениях трудовой кодекс, а потом уселась поверх «неправильных» венков. А ничего что невеста уже жениху с сосиской изменяет? Нет? Или с салями — не измена? Кому какая разница? Ладно!
— Забыли то, что я говорила вам раньше, — с жалостью произнесла я, глядя на несчастных коллег. — Теперь плетем наоборот! Традиция такая!
Третий венок упал на траву, пока рядом страдал оставшийся трудовой коллектив, поглядывая про начальство.
— Я уже сто лет в отпуске не был, — жалобно простонал Война, складывая венок в общую кучу.
— Молчи! Я вообще там не был! Чей бы конь ржал! — просипел Смерть, пока я пыталась отогнать от себя страшную догадку. Пока что это было на уровне «истина где-то рядом», но то, что мне лезло в голову, начинало пугать. Я покосилась на Дона, невозмутимо курившего в стороне. Он выдохнул дым, философски глядя на трудовой процесс.
Солнце клонилось к закату, а я уже понимала, что план по венкам выполнила и перевыполнила. Где-то на поляне увядал производственный брак.
— И букет невесте сделайте! — послышался эльфийский голос, как только я бросила в кучу дрожащей рукой последний венок. Почему у меня складывается стойкое ощущение, что я побыла рабыней у эльфов?
Страдальцы исчезли, а я свалила венки на Дона, неся часть в руках.
— Счастья, радости, любви, — нервно улыбнулась я, раздавая венки гостям. — Счастья, радости, любви! И вам счастья, радости, любви!
— Ой, а мне он мал! — привередливым голосом заметил какой-то эльф, тыкая мне венок обратно, словно у меня стояла табличка: «Все размеры!».
— На уши налез — все нормально! Ладно, держи другой! Счастья, радости, любви! — выдохнула я, снова вручая венок, понимая, как рождаются маньяки.
— А мне велик! — заныл кто-то, пока у меня из рук принимали очередной «пригласительный».
— Поменяйся с тем, кому мал! У тебя просто голова не стандартная! — огрызнулась я, а потом процедила с нервной улыбкой. — Счастья, радости, любви!
Венки были розданы, а в лесу воцарился вечер, мерцая яркими звездами и светлячками, спрятавшимися в гирлянды. От нас потребовали надеть венки на головы и держать венок невесты.
— Не вздумай ничего есть и пить, — прошептал Дон, пока я любовалась светлячками, облепившими столы и стулья. Целый рой светлячков звездами рассыпался над столом, напоминая маленькую вселенную. — Иначе останешься здесь навсегда! Не пробуй, даже если предлагают. Отвечай просто: «Спасибо, не надо! Я на работе!».
— Понятно, как у моей бабушки! Сначала «кушай-кушай, все свеженькое», а потом «пошли вон! Я первая заняла!», — осмотрелась я, глядя на роскошные столы. Вон, морковку нашу покрошили, выложили на видное место. Почти главное украшение стола! И эльфы на морковку облизываются. Ходят вокруг и облизываются.
— Так я не поняла, почему нельзя ничего есть? — осмотрелась я по сторонам, любуясь самым красивым оформлением. Светлячков стало больше, они облепили деревья, а у меня внутри было какое-то сказочное чувство, словно это не со мной и не по-настоящему.
— И не вздумай пить! Делай вид, что пьешь, но сама не пей, особенно розовое вино! Его в первую очередь! — прошептали мне, а по лестнице уже спускалась невеста, за которой тянулся цветочный шлейф.
— Ты за кого меня принимаешь? Я никогда не пью на работе! — обиделась я, глядя, как эльф благословляют молодых. Невеста икала, поглядывая вокруг. Торопилась бедная! Еще бы! Это — последняя колбаса в ее жизни!
Что-то Дон нервничал, поглядывая на часы. Я слышала, как он тяжело вздыхал.
— Что случилось? — негромко поинтересовалась я, пока жених клялся невесте в вечной любви. — Что-то не так?
— Нет, все пока под контролем, — послышался голос, а я видела, как он снова смотрит на часы.
— Если ты хочешь в туалет, то мне объяснили, что он вон за тем деревом! Я уже там была! Еще успеешь! Смотри, там, где мох, там женский. Где мха нет — там мужской! — заметила я, чувствуя какое-то странное напряжение, царящее в воздухе. Мне кажется, или что — то происходит. Как будто затишье перед бурей. Я даже посмотрела на ночное небо, рассыпавшееся над лесом мириадами звезд, а потом вздохнула, доставая сценарий.