— Всё, ушли за склон, — сообщил снайпер. — У них минус три, все мои, а на вашем счету один подранок.
— Ладно, Сашка, не выпендривайся. Твоя дистанция, тебе по штату так отработать полагается, — ответил кто-то из бойцов на ехидную подколку снайпера.
— Вперёд! Догоняем разведку, они уже на середине деревни. Снайпер — остаёшься прикрывать, — скомандовал Жердев голосом, и уже по рации добавил: — Богдан, выкатывайся на перекрёсток и всё внимание на склоны.
Основная группа догнала тройку Меченого у бункера Сидоровича. Деревня действительно пустовала, трупы сталкеров к счастью тоже по пути не попадались. Вход в логово торговца оказался закрыт изнутри, что отчасти сняло напряжение неизвестности: раз закупорено — значит хоть кто-то уцелел. Меченый нажал неприметную кнопку рядом с входным косяком и с лёгкой иронией произнёс:
— Сидорович, вылезай, свои пришли.
— Свои все дома сидят, — смеясь со свойственной ему хрипотцой, ответил торговец. — Сейчас открою.
Наконец, послышался лязг, и две створки подвального люка с грохотом распахнулись наружу — парой ступенек ниже стоял Сидорович, сжимая в руках лом, использовавшийся в качестве засова. В бункере оказались и все пропавшие сталкеры. Вылезшие на поверхность, они изрядно заробели при виде суровых спецназовцев, и страх их отпустил только через некоторое время, когда пришло понимание, что тушёнку из них делать не будут.
— Спасибо, Коля, что быстро подтянулись, — обняв капитана, сказал немного растроганный Сидорович. — У меня тут у входа миникамера размером с шуруп, через неё мы видели, что они взрывчатку начали готовить. Кабы вы их не спугнули — не жить нам.
— Наёмники ушли к железной дороге, далеко уже для прицельной стрельбы, а снайпер-то наш всё ещё на другом конце деревни, — доложил обстановку взобравшийся на бугор Кныш. — Прикажете грузиться для преследования?
— Нет, отставить преследование.
— Коля, раз уж ты здесь, задержись ненадолго, давай одну тему перетрём, — предложил Сидорович. — И пару ребят возьми с собой, чтоб не с пустыми руками спасители сегодня в казарму вернулись.
Когда бойцы удалились из закромов торговца, унося тугую пачку купюр, перетянутую резинкой, ящик разной снеди и коробку того, чем её запивают — дошло дело и до серьёзного разговора по душам. Сидорович и Меченый, дополняя друг друга, посвятили Жердева в общих чертах в то, что знали сами, а также изложили своё предложение касательно будущего гвардии капитана. Николай от души почесал затылок.
— Что тут скажешь. Умеете вы поднять настроение. Полный писец и сбоку бантик!
— На самом деле нет. Здесь, Коль, что-то вроде исследовательского центра разных технологий и их полигонная обкатка. Так что всё только начинается, вся игра по-крупному впереди. Меченый отправится в путь независимо от твоего решения. Тем не менее, я убеждён, что вместе с тобой у него шансов на успех намного больше.
— Вроде как в ваших словах есть резон, но не так просто в один момент бросить всё, податься в дезертиры и стать изгоем, на которого открыта охота. Мне нужно время всё ещё раз взвесить.
— Я понимаю, обдумай. Ночь вполне можно подождать. Но учти, что это иллюзия — будто не делая ничего, ты сможешь что-то ценное сохранить. Уже на краю стоим, а дальше пропасть. Не будем сражаться здесь и сейчас — всё равно война случится, мутанты и зомбирующее излучение сами придут к нам, даже если ты уедешь в Киев или Москву. Да хоть в Петропавловск-Камчатский! Этот мир хотят нагнуть окончательно. Но и до того, пойми, эти человеконенавистники в покое тебя уже не оставят, поскольку ты дважды вставал у них на пути. Точка невозврата тобой уже пройдена. Я не думаю, что сейчас скажешь, будто это я тебя втянул — ты и раньше имел возможность выбирать, и сейчас абсолютно всё то же самое, только резоны идти дальше, не сворачивая, стали сильнее. Ладно, я не давлю, просто эмоций много накопилось. Меченый с тобой сейчас отправится. Если решишься, то вместе с утра и выйдете в путь. А нет — он сразу узнает, и не будет терять время.
— У меня в пять часов завтра подъём, — уточнил сталкер. — Приемлемо?
Капитан кивнул.
— Держи ракетницу, Сидорович, — задержавшись у входа, сказал на прощание Жердев. — Сигналь, если «гуси» вернутся. Хотя, после сегодняшнего урока, думаю, они поостерегутся, но всё же. Как говорится — бережёного Бог бережёт.
— А не бережёного конвой стережёт, — закончил поговорку торговец. — Спасибо тебе ещё раз за всё.
На обратном пути капитан, у которого на душе тяжким грузом повисла двухпудовая гиря выбора, явно чувствовал себя не в своей тарелке. Вот представьте себя в ситуации, не когда из двух вариантов надо правильный угадать, а раскладик похуже: то ли смерть идти искать, то ли ждать, пока апокалипсис сам в гости заявится.
— Не пойми меня не правильно, но я пока не чувствую в душе готовности уйти в партизаны, — сказал Жердев сталкеру.
— Я понимаю, — качнул головой тот в ответ. — В таком непростом деле нужно именно внутри себя определиться, иначе просто пользы от тебя не будет. В сердце Зоны очень тяжело, а потому настрой человека важен чрезвычайно. По-другому не сдюжишь. Давай сейчас сменим тему, а утром просто скажешь, что решил. Хорошо?
— Договорились.
Чтобы не повисало неловкое давящее молчания и сказать хоть что-то, капитан решил расспросить нового знакомого:
— Почему «Стрелок» — понятно, наслышан. А «Меченый»? Правду говорят, что из-за татуировки S.T.A.L.K.E.R.?
— Да ерунда это. На самом деле из-за моего вертикального шрама на половину щеки прозвали, он выглядит как метка. Что-то вроде «человек со шрамом». Сейчас молодняк в Зону приходит, они так вообще думают, что сталкеров «сталкерами» из-за таких вот татуировок, как у меня на руке, называть стали. Про «Пикник на обочине» Стругацких и про фильм Андрея Тарковского по его мотивам они и в жизни не слышали. Там же вся соль в этом, что сталкерами называли смельчаков, проникавших в запретную зону.
— Ясно. Для человека с отбитой памятью у тебя неплохие знания об окружающем мире, — улыбнулся Николай.
— Так в том вся закавыка. Меня не так чтобы всех воспоминаний лишили, иначе бы я, наверное, сейчас перед тобой как младенец слюни пускал. Стёрли именно то, что касалось моей личности и прошлого. Ощущение, что проснулся и не помнишь — каменщик ты или военный, добрый или злой. Друзей не помню. Зато, например, могу перечислить, какие фильмы нравились, с мировой историей и географией тоже проблем не испытываю.
— Ну, значит, будет, о чём за ужином поговорить: я и киноман, и обожаю поворошить прошлое человечества. Если ты, конечно, не против, а то есть у меня такая черта — совмещать необходимое с чем-нибудь приятным или полезным.
— Поддерживаю. Я тоже не люблю просто пережёвывать пищу.
Пока Жердев, сегодня не стрелявший, организовывал нехитрую снедь, Меченый первым делом, как положено профессионалу, занялся чисткой ВАЛа, и только потом уделил время приведению себя в порядок.
Застольная беседа получилась лёгкой и доброжелательной. Новые знакомые перескакивали с одной темы на другую, в общем, говорили о чём угодно, только не о Зоне, отдыхая после дня прошедшего и набираясь душевных сил перед грядущим. На фоне скромного угощения, одна невинная фраза о малосольных огурчиках с картошечкой да грудинкой горячего копчения, брошенная вскользь, втянула обоих в обсуждение вкусностей домашнего приготовления. В конце концов, Меченый, которому эти маленькие радости бытия не доводилось смаковать намного дольше, запросил пощады и предложил отправляться на боковую.