– Наконец-то ты проснулась, Lenochka.
Глава 10
Уинтер
Я открываю рот, когда мое колено ударяется о край ванны.
Находясь так близко, я становлюсь его заложницей – и не только из-за его хватки на моем запястье. Он голый, и хотя вода покрывает большую часть его тела, она прозрачна, и каждый дюйм его тела обнажен.
Широкие плечи, обрамляющие четко очерченные бицепсы. Черные татуировки нанесены по всей длине его напряженной руки, которая держит меня. Другая его рука лежит близко к заостренной талии, которая ведет к твердому, как камень, животу.
Не уверена, что это из-за воды, но его бедра кажутся мощными и твердыми, как в тех рекламных роликах с футболистами. Я заставляю себя смотреть куда-то еще, а не на его наполовину возбужденный член.
Как это возможно для кого-то излучать такое физическое совершенство? Его красота не такая громкая, как у кинозвезды или модели. Он тихий, как и его личность. Убийственный, потому что, если бы его глаза были ножом, я бы сейчас истекала кровью в этой ванне.
Я хмурюсь, глядя на этот образ.
Адриан прерывает ход моих мыслей, когда подносит мою руку к своему носу, и мускул двигается под его челюстью, когда он делает долгий вдох. – Ты трогала себя, Лия?
– Нет… – Мой голос сдавленный, приглушенный и немного хриплый, как будто я все еще в ловушке этого кошмара.
– Не лги мне, – его тон спокойный, но угрожающий. – Я чувствую запах твоей киски на этих пальцах.
– Я сказала «нет».
– Это твой первый промах. Соври мне еще раз, и я накажу тебя.
Воспоминания из кошмара душат меня за горло и подавляют каждую унцию воздуха из моего окружения.
Сейчас он разденет меня догола и трахнет. Он возьмет меня, как животное, и оставит ни с чем. Он отнимет у меня силу и волю.
Его хватка на моем запястье крепка и нагревает мою плоть, как тысяча языков пламени, намереваясь сжечь меня изнутри.
Мои губы дрожат, и я впиваюсь ногтями в керамический край ванны, чтобы удержаться в согнутом положении.
– Пожалуйста... не надо... не надо…
Адриан отпускает мою руку, и я спотыкаюсь, пока не ударяюсь спиной о стеклянную дверь душа. Я остаюсь там, обе ладони прижаты к холодной поверхности, а мои босые ноги прижаты к плиткам.
– Что случилось? – Он говорит с русским акцентом, а не с американским из моего кошмара.
– Н-ничего.
Он встает весь мокрый и... голый.
Он совершенно голый.
Хотя я мельком видела его в ванне, ничто не могло подготовить меня к такому зрелищу. Его бедра мускулистые и выше, чем я ожидала. Тонкие волоски образуют дорожку на его тугой груди и спускаются вниз к.…
Я резко поднимаю взгляд, прежде чем начать пялиться на его член. В моей попытке изучить что-либо, кроме него, я застигнута врасплох его татуировками. Одну я видела раньше, но не другие. Обе его руки в татуировках. Полные рукава чернил переплетаются на его руках, как лабиринт.
Совсем как в кошмарном сне.
Я могу галлюцинировать о том, чтобы укусить себя за руку, но это не может быть выдумано. Я никогда не видела Адриана раздетым, так что ни за что бы не догадалась, что у него татуированные руки.
Я тянусь за ближайшей вещью, которую могу найти, которая оказывается керамической бутылкой из-под мыла, и направляю ее в его сторону.
– Держись от меня подальше!
– Лия, – тихо произносит Адриан.
– Я не Лия! Я – Уинтер!
– Успокойся. – Он продолжает приближаться ко мне бесшумными шагами, которые я едва слышу.
– Я сказала, держись от меня подальше! – кричу я, мой голос становится истеричным.
Он останавливается, поднимая руку.
– Прекрасно. Я держусь подальше, так что положи это.
Я отчаянно трясу головой, впиваясь ногтями в твердую керамику.
– Я ухожу. Я больше ни минуты не проведу ни в этом богом забытом месте, ни с тобой!
Тень пробегает по его лицу, громовая и тихая, как будто он... сердится. Почему, черт возьми, он должен это делать? Это я злюсь. Это я была вынуждена выйти из своего безопасного кокона, чтобы быть здесь.
– Дай мне эту бутылку, Лия.
– Нет! И перестань называть меня Лией!
Мои руки мечутся, и я слышу треск прежде, чем вижу его. Бутылка ударяется о стену и разбивается о нее. Белое жидкое мыло стекает по моей руке на землю, а затем следует кровавый след.
Осколок керамики впился мне в кожу. Укол боли взрывается на моей плоти, прежде чем кровь течет из моей ладони. Я выпускаю то, что осталось от бутылки, позволяя ей упасть на землю.
– Черт! – Адриан спешит ко мне, вырывает кусок, оставляя небольшую рану, которая горит, когда мыло смешивается с ней.
Адриан бросает окровавленный керамический кусок в раковину и вытирает мыло. Его брови хмурятся над потемневшими глазами, а губы сжимаются в тонкую линию.
Я извиваюсь в его объятиях.
– Отпусти меня, монстр! Отпусти меня!
– Стой. – приказывает он, и я вздрагиваю, обмякнув.
Это слово, хотя и единственное в своем роде, звучит настолько авторитетно, что мои мышцы напряглись, услышав его.
Адриан хватает бежевое полотенце, опускает его под кран и прижимает к моей ладони. Он выдыхает, когда кровь не впитывается долго. Как будто он беспокоится обо мне. Как будто мое благополучие означает дерьмо в его повестке дня.
Почему он так себя ведет? Я просто не могу понять, почему он не такой черствый дьявол, каким должен быть.
Его внимание не отрывается от моей ладони, когда он говорит.
– Я не знаю, с чего ты вдруг так себя ведешь, но почему бы тебе не рассказать мне?
– Ты пытаешься притвориться, что не знаешь?
– Не знаю что?
Я поджимаю губы. Секунду назад я была уверена, что это не кошмар, но теперь я так не думаю. Однако след от укуса и татуировки не могли быть плодом моего воображения.
– Ты только что изнасиловал меня, – Мой голос начинает звучать тихо, затем становится громче. – Ты взял меня силой, даже когда я умоляла тебя остановиться!
Рука Адриана останавливается на моей ране, и он встречает мой взгляд своими темными глазами. Впервые с тех пор, как я его встретила, мне очень, очень хочется заглянуть в эти глаза. Просто чтобы знать, что там происходит. Какие мысли приходят в его ненормальный мозг?
– Я тебя не насиловал. – говорит он как ни в чем не бывало.
– И ты думаешь, я в это поверю?
– А следовало бы.
– Я знаю, что я чувствовала. – Это был слишком яркий кошмар, слишком... реальный. Настолько реальный, что я до сих пор чувствую его толчки.
– Если бы я хотел тебя трахнуть, мне не пришлось бы насиловать тебя для этого. – Он проводит полотенцем по моей руке. - Почему ты решила, что я сделал это?
– Я только что сказала тебе, что почувствовала это.
– Чувствовала это как? – Его голос слишком спокойный для этого разговора. Слишком раздражающий. Я хочу дотянуться до его брони и вытащить его – если, конечно, есть что выдернуть. Иногда он кажется пустышкой.